2.2 Развитие "ресурсного проклятия" в экономике России

Природно-ресурсный потенциал России составляет свыше 20% мировых запасов. Это обеспечивает России особое место среди индустриальных стран. Природные ресурсы, используемые экономикой России, составляют 95,7% национального богатства страны. На территории страны находятся крупные месторождения топливно-энергетического сырья: нефти, природного газа, угля, урановых руд.

Прямым результатом избранного в России в начале рыночных реформ и сохраняющегося поныне варианта социально-экономического развития явилось противоречия между двумя серьезно обособившимися группами отраслей: экспортно ориентированным "валютным укладом" (выпускающим сегодня прежде всего продукцию топливно-энергетического, химико-металлургического комплексов), превратившими страну в "великую энергетическую державу", и отраслями, жестко ориентированными на внутренний рынок (сельское хозяйство, легкая промышленность, строительство, машиностроение и другие наукоемкие отрасли, производящие товары с высокой добавленной стоимостью). В ходе рыночной трансформации отраслевая структура российской экономики ухудшилась даже по сравнению с ее состоянием в советский период Российский статистический ежегодник: Показатели национальных счетов. М., 2007..

Значимым индикатором неуклонного ухудшения воспроизводственных пропорций в Российской Федерации выступает структура экспорта нашей страны. В советской экономике народнохозяйственная функция ТЭК заключалась в сглаживании макроструктурных диспропорций. Во-первых, за счет занижения внутренних цен на энергоносители как конкурентного преимущества страны компенсировались естественный недостаток, обусловленный суровым климатом, а также технологическая отсталость многих конечных отраслей, что позволяло им получать прибыль, достаточную для развития. Во-вторых, за счет обмена топливного экспорта на импорт качественного производственного оборудования укреплялись материальные и финансовые предпосылки масштабных внутренних инвестиций, что позволило обратить благоприятную конъюнктуру мировых цен на нефть в строительство Байкало-Амурской магистрали и других грандиозных проектов ХХ в. При этом наращивание экспорта нефти и нефтепродуктов протекало без видимого ущерба для удовлетворения внутренних потребностей отечественных предприятий в этом стратегическом сырье.

Стихийно нарастающий экспорт продукции нефтегазовых компаний (который составляет сегодня примерно 70% всех экспортных доходов и формирует 50% федерального бюджета) Эдер Л., Филимонова И. Экономика нефтегазового сектора России // Вопросы экономики. 2012. № 10.С. 76. стал основным источником конкурирующего импорта, который в конце ХХ в. усиливал общеэкономический спад в нашей стране, а в начале ХХI в. приводит к все более выраженной примитивизации структуры ее экономики.

Модель сырьевой колонии имеет чрезвычайно серьезные изъяны. Уже в 1950-е гг. тезис о позитивном воздействии ресурсного богатства страны на ее хозяйственную динамику был поставлен под сомнение. Уже тогда стало очевидным, что страна, экспортирующая продукцию добывающих отраслей, способна устойчиво функционировать в таком режиме только в случае высокой эффективности сырьевого сектора по критериям мирового рынка. По основным показателям (капиталоемкость, уровень текущих издержек, обеспеченность разведанными запасами, условия транспортировки) российский ТЭК уступает своим мировым конкурентам. По ключевым параметрам нефтедобычи Россия гораздо ближе к добывающим странам, ориентированным на использование этого сырья на внутреннем рынке, нежели к странам-экспортерам нефти. По величине запасов нефти (523 млн т в 2013 г.) Россия занимает лишь седьмое место в мире, отставая от Саудовской Аравии (264,5),Венесуэлы (211,2), Ирана (137,0), Ирака(115,0), Кувейта (101,5) и ОАЭ(97,8 млрд барр.).

Рассмотрению России как экспортоориентированной страны, призванной выступать энергетическим донором окружающего мира, препятствует то обстоятельство, что на внутреннее потребление в ней направляется около половины производимой на ее территории первичной энергии (в том числе примерно 2/3 добытых природного газа и угля и 1/3 - нефти). Известно, что, хотя удельный вес Российской Федерации в мировом ВВП не превышает ныне 2,5% (без учета паритета покупательной способности валют), ее доля в потреблении энергии заметно выше и составляет 6%, что свидетельствует не только о крайне непростых территориально-климатических условиях хозяйствования, но и о непозволительно высоких здесь затратах энергии на единицу продукции.

Усиление значимости сектора минеральных ресурсов в российской экономике (и в структуре ВВП) интенсифицирует проявление в ней очевидных симптомов "голландской болезни", под которой понимается жесткая "зависимость экономики от конъюнктуры мировых рынков минерального сырья" Забелина О. Российская специфика "голландской болезни" // Вопросы экономики. 2004. № 11. С.60.. Эта болезнь проявляется в странах, где экономика перекошена в сторону добывающих отраслей, в недрах которых содержится много природных богатств.

В ходе развертывания "голландской болезни" наблюдается спад производства в обрабатывающих отраслях национальной экономики, происходящий в результате резкого повышения мировых цен на сырье или открытия новых источников природных богатств и стремительного наращивания прибыльности ее добывающих отраслей, перемещения сюда производственных ресурсов. Механизм развертывания "голландской болезни" сводится к вытеснению из структуры ВВП и экспорта сектора торгуемых на мировом рынке несырьевых товаров (самолетов, автомобилей, бытовой техники, конечной сельскохозяйственной продукции и т. п.) двумя другими составляющими национальную экономику секторами:

- ресурсным (сырьевым);

- неторгуемых товаров (сфера услуг, администрирование, дорожное строительство, жилищно-коммунальные услуги др.), потребляемых в той же стране, в которой они произведены.

Если подавление со стороны первого из них связано с укреплением реального курса национальной валюты в результате масштабного экспорта сырья, то эксплуатация со стороны второго обусловлена способностью функционирующих здесь фирм перекладывать свои возрастающие сырьевые затраты на конечных потребителей в связи с ситуацией несовершенной конкуренции в данном третичном секторе. Конкурирующие же между собой производители торгуемых конечных товаров такой возможности по понятным причинам не имеют, а потому дорожающее сырье закономерно подрывает их ценовую конкурентоспособность и приводит к сокращению объема производства. Если в несырьевых странах уровень развития сферы услуг напрямую зависит от хозяйственных успехов сферы материального производства, то в России (как и в других представителях модели сырьевого государства) эта прямая зависимость неминуемо разрывается.

Наиболее мощное негативное влияние "голландская болезнь", как отмечает Г. Фетисов, оказывает на экономику тех стран, которые не только являются крупными экспортерами сырья (особенно нефти и газа), но и располагают достаточно развитыми промышленностью и сельским хозяйством Фетисов Г. Динамика цен и антиинфляционная политика в условиях "голландской болезни" // Вопросы экономики. 2008. № 3. С. 22.. Она интенсивно проявляется лишь в государствах, где ранее уже сформировался сектор высокоразвитых обрабатывающих отраслей, который становится жертвой формированного притока сюда иностранной валюты. В странах с практически отсутствующей обрабатывающей промышленностью аналогом "голландской болезни" является так называемый "африканский синдром". Так, в современной Нигерии бурный рост нефтедобычи привел к гибели экспортоориентированных сельскохозяйственных отраслей.

Сегодня, по утверждению А. Кудрина, отечественная экономика в очередной раз стоит перед угрозой "ресурсного проклятья. Подобное "проклятье" выступает, с одной стороны, частным случаем "голландской болезни", поскольку последняя, помимо чрезмерной прибыльности сырьевого сектора может быть порождена также избыточными внешними заимствованиями, форсированным притоком в страну иностранного капитала, либо финансовой помощи из-за границы. С другой стороны, "ресурсное проклятье" помимо интенсификации симптомов "голландской болезни", связанной с деиндустриализацией страны, имеет по меньшей мере еще одну значимую форму проявления - резкое обострение социальных конфликтов в обществе, связанных с дележкой рентных доходов, которые доходят даже до потери управляемости страной и развязывания гражданской войны (как это случилось, например, в Судане и Нигерии).

Тяжесть симптомов проявляющейся в России "голландской болезни" вытекает не только из наличия в ней крупнейших природных богатств (в США их ничуть не меньше, однако эта страна не "заболела"), но и из особенностей ценообразования на первичные ресурсы. В годы хозяйственного оживления в России под влиянием расширяющегося инвестиционного спроса прежде всего со стороны топливно-энергетического, металлургического комплексов наблюдается неуклонное нарастание импорта машин и оборудования, что приводит к потерям национального рынка машиностроительной продукции.

В результате, обеспечивая (в обстановке рекордных мировых цен на нефть и газ, которые стали для нас неким "отравленным" даром) относительно высокие темпы роста ВВП, золотовалютных резервов и доходов государственного бюджета, Россия, как сырьевой придаток Евросоюза (именно сюда поставляется сегодня 93% экспортируемой нашей страной нефти), выбыла из десятки крупнейших индустриальных держав мира, и удельный вес обрабатывающей промышленности в ее отраслевой структуре приближается к параметрам, типичным для слабоиндустриальных стран ^"Замедление роста и спад инвестиционной активности в странах-импортерах, - отмечает В. Мау, - способы при мультипликативном эффекте привести к резкому торможению сырьевой экономики, запустить сценарий "жесткой посадки" (Мау В. Драма 2008 года: От экономического чуда к экономическому кризису // Вопросы экономики. 2009. № 2. С.10)..

Таким образом, первой причиной "голландской болезни" явилась чрезмерная рентабельность добывающих отраслей при отсутствии четкого механизма изъятия и перераспределения получаемой здесь ренты в пользу приоритетных обрабатывающих отраслей и последовательной диверсификации национального хозяйства. Вторая причина состоит в повышении реального курса рубля, т. е. уровня внутренних цен сравнительно с ценами в странах-торговых партнерах России. В то время как в ТЭК быстро растет уровень оплаты труда, в других секторах, выпускающих торгуемые товары, укрепление рубля создает труднопреодолимые преграды. Это касается прежде всего отраслей, не относящихся к ресурсному сектору, которые в подобных условиях неотвратимо сталкиваются с ожесточенной конкуренцией со стороны зарубежных фирм и вынуждены снижать издержки производства любой ценой, в том числе путем урезания заработной платы или заметного отставания ее динамики от темпов роста производительности труда

Можно сделать вывод, что в российской экономике стали проявляться симптомы "голландской болезни" в связи с усилением значимости минеральных ресурсов. В ходе развертывания "голландской болезни" наблюдается спад производства в обрабатывающих отраслях, инвестиционный голод, утрата конкурентоспособности отраслей, нацеленных на удовлетворение внутренних потребностей отечественных домохозяйств и компаний.