3.2 Улучшение качества пруденциального надзора

Основным инструментом текущей макропруденциальной политики Банка России является переход на Базельские стандарты банковского надзора, внедряемые рядом европейских стран в течение уже двенадцати с небольшим лет. Вместе с тем реформы БКБН приводили как к положительным результатам, так и к отрицательным. Под отрицательным результатом нами понимается наступление очередного банковского кризиса, от которого выполнение банками регулятивных требований не защитило, а, вероятно, даже усугубило. Более того, Базельские реформы, в свою очередь, имеют теоретическую основу (до внедрения требования не применяются на практике) и достаточно далеки от действенных механизмов (особенно в отношении российского банковского сектора), в связи с чем регулярно подвергаются усовершенствованию, но даже после изменений сохраняются несвоевременными.

При этом новые версии расчета пруденциальных нормативов становятся все более сложными и концептуально широкими, однако, не могут служить гарантией устойчивости банковского сектора, в том числе учитывая, что банки, принимая во внимание потенциальное выявление Центральным банком РФ их реального финансового состояния (или близкого к нему), находят «пути обхода» новых требований и, таким образом, еще больше (профессиональнее) искажают индивидуальную финансовую отчетность [56, с. 105].

Кроме того, данные финансовой отчетности, поступающие регулятору, не дают ему реальной картины состояния многочисленного банковского сектора РФ, что отражается, в конечном итоге, в создании недостаточно актуальных макропруденциальных мер (в том числе на основе результатов проводимых стресс-тестов), а также в несвоевременном выявлении кредитных организаций, качество активов которых низкое. Именно наличие в банковском секторе таких институтов, способных дестабилизировать систему в целом путем «эффекта домино», не может свидетельствовать о его здоровом состоянии и о его устойчивости в случае наступления кризисных явлений, образовавшихся как внутри национальной экономики, так и пришедших извне.

Таким образом, реализуемая в настоящее время Банком России макропруденциальная политика, нацеленная на создание транспарентности российского банковского сектора, повышение его надежности и устойчивости, а также рост доверия к нему со стороны кредиторов и вкладчиков, по нашему мнению, не будет иметь желаемого результата. Причина состоит в том, что основное внимание регулятора уделяется решению финансово-экономической составляющей вышеуказанной цели. Под «финансово-экономической составляющей» здесь понимается ужесточение Центральным банком РФ макропруденциальных нормативов и показателей деятельности кредитных организаций. Однако на практике зарубежные рекомендации / методики не подходят российской банковской системе как минимум до тех пор, пока сама «система» не готова.

Для повышения качества пруденциального надзора в Российской Федерации необходимо предпринимать следующие действия (рис.12):

- участники банковской системы обязаны соблюдать нормативно-правовую составляющую пруденциальной дисциплины, только при этом условии возможна действенность экономических показателей и нормативов.

Нормативно-правовая составляющая или совершенствование нормативно-правовой базы заключается в соблюдении участниками банковского рынка пруденциальной дисциплины в части нормативно-правовой базы, а также в реальном исполнении наказаний за совершенные ими деяния / преступления. Наказание / привлечение к гражданско-правовой и уголовной ответственности первых должно осуществляться за их деяния, а вторых – не только за деяния, но и за бездействие, так как именно бездействие регулятора способно привести к снижению устойчивости банковского сектора и доверия к нему вкладчиков.

Рисунок 12. Направления повышения качества пруденциального надзора в Российской Федерации

Уголовную ответственность должны нести не только учредители (акционеры) и руководители кредитных организаций, но и персонал, который вовлечен и имеет интерес в проведении операций, дестабилизирующих финансовое состояние банка и всячески скрываемых в отчетности. При этом такая ответственность должна варьироваться в зависимости от занимаемой сотрудником банка должности.

Также необходимо оптимизировать нормативно-законодательную базу, по борьбе с отмыванием легализацией доходов через банковскую систему.

На настоящее время Банк России и Росфинмониторинг разрабатывают поправки в закон о борьбе с отмыванием легализацией доходов, полученных преступным путем и финансирование терроризма (№115-ФЗ), которые обяжут банки отказаться от обслуживания высокорискованных клиентов. Сейчас у банков нет обязанности отказывать подозрительным клиентам в совершении операции, открытии счета или вклада (исключение составляют террористы и террористические организации).

Для физических и юридических лиц должен быть определен перечень конкретных характеристик, которые будут однозначно свидетельствовать о том, что клиент так или иначе задействован в схемах легализации доходов. Для юридических лиц обсуждаются параметры, которые, как ожидается, будут применяться по совокупности (точные сочетания этих признаков еще не ясны), среди них — отсутствие главного бухгалтера, минимальный уставный капитал (10 тыс. рублей), совершение транзитных операций, зачисление на счет компании средств от различных контрагентов, обналичивание средств, выведение денег за рубеж.

Что касается граждан, то для них обсуждаются такие критерии: чрезмерно активное обналичивание средств, выведение денег за рубеж, поступления на счет физлица средств от юридических лиц и физических лиц с подозрительным назначением, внесение денег на счет и поспешного их снятия, при совершении валютообменных операций - оперирование большими суммами сомнительного происхождения.

Банки, которые не будут исполнять требования ЦБ, могут лишиться лицензий - за нарушение 115-ФЗ. 

Российские банки должны усилить контроль за дропами (конечными получателями несанкционированных денежных переводов, совершенных без согласия граждан и компаний — законных владельцев денежных средств). Для этого банкам необходимо усилить информационное взаимодействие друг с другом - для выявления дропов как на этапе отправки несанкционированных денежных переводов, так и на этапе их зачисления на счета банков-получателей. Банки в тесном сотрудничестве должны обмениваться информацией по дропам, передавая друг другу сведения, полученные как от клиентов, так и третьих лиц, актуализировать внутренние базы данных дропов и поддерживать их в актуальном состоянии, проверять клиентов по базе при совершении денежных переводов, синхронизировать с базами свои системы-антифрода.

- учитывая происходящие по отношению к российской экономике и банковскому сектору (искусственные) внешние шоки, Банку России целесообразно разрабатывать меры пруденциального регулирования и надзора самостоятельно, меньше опираясь на Базельские подходы, которые не предусматривают такие шоки.

Базельские подходы, разрабатываемые, в основном, с учетом опыта стран Еврозоны и США, никогда не будут подразумевать, например, такие меры по отношению к ним, как введение против европейских стран со стороны США (или наоборот) блокирующих экономику санкций или, иными словами, полную изоляцию от внешних источников долгосрочного, а затем и краткосрочного финансирования. В этой связи целесообразна разработка индивидуального пруденциального регулирования и надзора, которые, несмотря на внешние шоки, позволят российскому банковскому сектору сохранить устойчивость и способность поддержать падающую (испытывающую трудности) экономику, а не наоборот, еще больше подрывать ее;

- выполнение требований к достаточности капитала по Базель III в российской практике, будет затруднено в связи с дефицитом долгосрочных ресурсов и нежелании учредителей (акционеров) инвестировать в высокорискованный банковский бизнес с низкой рентабельностью.

С учетом сложной текущей политической и экономической ситуации в России и в мире, вероятность увеличения акционерами-резидентами собственного капитала банков оценивается достаточно невысокой или даже низкой (во-первых, в связи с дефицитом долгосрочных ресурсов, в том числе из-за изоляции России от зарубежных источников финансирования а, во-вторых, в связи с последующим снижением рентабельности акционерного капитала), а иностранные инвесторы, скорее всего, продолжат уходить из российского бизнеса. Получение банками прибыли в ближайшее время будет также затруднено как в связи со снижением темпов развития российской экономики / высоковероятным наступлением кризиса, так и за счет давно надвигающегося на банковский сектор РФ ухудшения качества активов и последующего увеличения резервных отчислений (что в последние месяцы уже имеет место быть в отчетности российских банков). Таким образом, по нашему мнению, фактическое выполнение устанавливаемых Банком России нормативов в соответствии с требованиями Базель III хотя бы только в части достаточности капитала, не говоря уже о других макропруденциальных ограничениях, отечественным банкам будет не под силу;

- одновременное соблюдение российскими банками требований Базель I и Базель II окажет благоприятное влияние на устойчивость банковского сектора, так как возможность интенсивного роста кредитного портфеля, возникшая с внедрением Базель II, будет существенно сдерживаться.

По Базель II банк не может принять на себя риск больший, чем по Базель I. Иными словами, описанная выше возможность интенсивного роста кредитного портфеля, которая возникла с внедрением Базель II, существенно сдерживается, что благоприятно отражается на устойчивости банковского сектора в целом, так как не приводит к росту принимаемых банками рисков. Более того, с течением времени это будет способствовать также улучшению качества самого кредитного портфеля, поскольку высокие нормы резервирования по «плохим» кредитам65 будут существенно ограничивать активы, взвешенные с учетом рыночного и операционного рисков (при прежнем объеме собственного капитала, рост кредитного риска сопровождается снижением рыночного и операционного, и наоборот – согласно принципу сообщающихся сосудов). В противном случае банкам придется наращивать собственные средства, что, как уже отмечалось, в ближайшее время будет затруднено;

- внедрение дополнительного индикативного показателя Максимально допустимая сумма безнадежных к взысканию активов – TBA (Tolerable bad assets) поможет определить наиболее уязвимые банки, проводящие высокорискованную кредитную политику или инвестиционную деятельность.

Его расчет выглядит следующим образом:

TBA_LP = , (1)

или

TBA_SP = , (2)

где:

ΔН1.0 – запас достаточности капитала, % = Н1.0 – 10%, то есть разница между фактическим уровнем достаточности капитала и минимально допустимым уровнем Н1.0;

RWA – Активы, взвешенные с учетом риска, можно вычислить простым способом (от обратного) = Капитал (форма 0409134) / Н1.0.

Данный показатель также подходит и для фондового портфеля. При этом расчет производится по отношению к основной статье активов (в зависимости от того, на чем специализируется банк: на кредитных операциях или на инвестиционных сделках).

В случае если TBA незначителен, например, менее 1%, это означает, что банк проводит высокорискованную кредитную политику (ведет высокорискованную инвестиционную деятельность), так как рост плохих активов в превышение данной несущественной величины (1% * RWA) приведет к нарушению норматива достаточности капитала, что является основанием для отзыва лицензии на осуществление банковских операций. В случае если данный показатель очень высокий (выше 30-40%), значит, деятельность банка требует проверки в части корректности расчета RWA и/или источников собственного капитала;

- выполнение российскими банками показателя ликвидности LCR (Базель III), напоминающий гибрид действующих в российской практике нормативов Н2 и Н3 маловероятно, в связи с возможностью российских вкладчиков изымать средства с депозитных счетов.

В отношении ужесточения регулятором требований по ликвидности c 01.01.2015 г. российские банки помимо имеющихся нормативов ликвидности (Н2 – норматив мгновенной ликвидности, Н3 – норматив текущей ликвидности и Н4 – норматив долгосрочной ликвидности) должны отражать в своей финансовой отчетности показатель краткосрочной ликвидности (Liquidity Coverage Ratio, далее – LCR), который при значении в 100% показывает, что объема ликвидных активов банка хватит на отток средств в течение 30 дней. Теоретически данный норматив напоминает (но не является) гибрид норматива Н2 (в числителе) и Н3 (в знаменателе), то есть, математически, его минимально требуемое значение не может быть больше 15%. Пока Банк России не установил минимального требования к LCR, однако оно будет определено исходя из статистики. По нашему мнению, в российской практике LCR не будет показательным, поскольку как депозиты юридических лиц, так и розничные вклады, могут быть досрочно изъяты из банка. В этой связи его реальное значение будет очень низким, и, чтобы удовлетворить требованиям регулятора (рекомендательные требования Базель III составляют 60-100%), банки должны будут держать на балансе значительные суммы высоколиквидных активов, не приносящих прибыль, что ставит под сомнение целесообразность ведения коммерческой деятельности. В противном случае необходимо менять законодательство в части введения запрета на досрочное истребование вкладов (в отношении депозитов сделать это будет гораздо сложнее, так как бизнес не подразумевает заморозки средств, наоборот, он строится на их активной оборачиваемости).

В данном контексте предлагается следующую новацию в законодательстве: клиент, как и ранее, должен иметь право на досрочное истребование своего вклада (предлагаемый некоторыми экономистами запрет на изъятие из банков вкладов рассматривается неприемлемым). Однако не так, как это происходило до возникновения паники на рынке в IV квартале 2013 года, то есть с потерей начисленных процентов, а иначе. В случае если клиент требует досрочного изъятия вклада, то проценты должны начисляться только за период хранения средств на депозитном счете, а за оставшийся период с клиента должен удерживаться штраф из расчета ставки рефинансирования (после упразднения – из расчета ключевой ставки). При этом следует уточнить, что вкладчик не теряет часть суммы вклада, если изымает деньги до наступления середины срока договора. Его процентный доход будет равен нулю, что одновременно удовлетворяет нормам ГК РФ. Наличие в нормативно-правовой базе такого правила будет способствовать: более взвешенному подходу клиента к вопросу выбора банка, большей стабильности ресурсной базы банков и меньшей подверженности банковского сектора панике среди населения, которая регулярно наблюдается в России;

- планируемое использование показателя NSFR (Базель III) фактически свидетельствует об ужесточении требований к нормативу Н4, в связи с чем возникает вопрос о необходимости его внедрения.

В отношении вводимого с 01.01.2018 г. в соответствии с Базель III норматива чистого стабильного фондирования (Net stable funding ratio, далее – NSFR) можно сказать, что он схож с обратной величиной норматива долгосрочной ликвидности Н4, которая равна 83,3%. Учитывая, что минимальное требование Базель III к значению NSFR – 100% (то есть все долгосрочные активы должны быть обеспечены достаточным объемом стабильных пассивов), то мы можем ожидать повышения требований регулятора к нормативу Н4. По состоянию на 01.01.2015 г. Н4 638 банков (81,5% всех российских банков) был ниже 100%. Возникает вопрос, в каких целях планируется введение показателя NSFR, если его аналог уже имеется в российской практике. По нашему мнению, единственно возможной целью может быть только сравнение показателей российских банков с показателями зарубежных банков, что требует формирования единого подхода;

- предлагаемые к публикации в рамках финансовой отчетности «усредненные» значения действующих в России нормативов достаточности капитала и ликвидности (то есть не на отчетную дату, а в среднем за 1 месяц) исключат возможность «улучшения» банками своей отчетности.

Действующие в настоящее время в России нормативы ликвидности (Н2, Н3 и Н4), в целом, недостаточно информативны как при анализе регулятором финансового состояния банковского сектора, так и при анализе финансового состояния отдельного взятого банка его кредиторами и вкладчиками, поскольку форма отчетности 0409135 «Информация об обязательных нормативах и о других показателях деятельности кредитной организации» предоставляется в Банк России только по состоянию на 1-е число месяца, после чего публикуется регулятором на его официальном сайте. В этой связи предлагается ввести следующую новацию: нормативы ликвидности должны ежемесячно публиковаться банками не по состоянию на отчетную дату, а в среднем за период (месяц), при этом установленные регулятором требования (min 15%, min 50% и max 120%) в течение данного периода нарушаться не должны. Такие «усредненные» нормативы ликвидности будут полезнее для сторонних пользователей финансовой отчетности, так как исключат возможность «улучшения» нормативов, регулярно проводимую банками на отчетную дату (особенно на квартальную и годовую);

- при расчете нормативов ликвидности из числителя, представляющего собой сумму ликвидных активов необходимо вычитать часть небанковских депозитов нерезидентов в случае, если они превышают 10% всех небанковских депозитов, что будет способствовать недопущению сильной зависимости отечественных банков от депозитов нерезидентов и сделает банковскую систему более транспарентной.

Алгоритм расчета выглядит следующим образом:

К_l = , (3)

где:

Kl – коэффициент ликвидности,

Al – сумма ликвидных активов,

L – обязательства,

Δl – поправка, вычисляемая по следующему закону:

, если D_n ˃ 0.1D, (4)

∆_l =0, если D_n ≤ 0.1D, (5)

где:

D – небанковские депозиты,

Dn – небанковские депозиты нерезидентов;

За 1 год (временной горизонт, рассматриваемый при тестировании) в России может случиться огромное количество неблагоприятных событий, учитывая слабость российской экономики, выражающуюся в том числе в низких объемах собственного производства, высокой зависимости от импорта и существенной доли доходов от экспорта нефти и газа в совокупных доходах государственного бюджета. В этой связи целесообразно проводить стресс-тестирование банковского сектора в некризисных условиях не на полугодовой основе, а на ежеквартальной, а в случае возникновения первых признаков кризиса – на ежемесячной. В таком случае экстремальный подход будет регулярно корректироваться и выглядеть более реалистичным.

Таким образом, цель повышения устойчивости и прозрачности российского банковского сектора вполне достижима. Важным моментом здесь является разработка и внедрение действенных нормативов, актуальных для российской практики. Вместе с тем ужесточение Банком России банковского регулирования не будет иметь желаемого результата до тех пор, пока участники банковского сектора не будут соблюдать установленный порядок – пруденциальную дисциплину.