Американский монетаризм. М. Фридмен.

Монетаризм – самое влиятельное течение современного экономического консерватизма. Лидер монетаризма – М. Фридмен (1912) – профессор Чикагского университета, лауреат Нобелевской премии по экономике 1976 г.

Основные работы: «Исследование в области количественной теории денег» (1956); «Монетарная история Соединенных Штатов, 1867–1960» (совместно с А. Шварц) 1960; «Капитализм и свобода» (1962); «Относительная стабильность скорости обращения денег и мультипликатор инвестиций в США 1897–1958 гг.» совместно с Д.Мейсельменом (1963); «Оптимальное количество денег и другие очерки» (1969); «Монетарная статистика США» (1970); «Тренды денежной массы в США и Соединенном королевстве: их отношение к доходу, ценам и ставкам процента, 1867–1975» (1982); «Количественная теория денег» (1989);

Формирование основных концептуальных положений монетаризма происходило одновременно с критикой кейнсианства. По мнению Фридмена, теория Кейнса базируется на трех взаимосвязанных «предположениях» [2; 113].

спрос на деньги («функция предпочтения ликвидности») в условиях неполной занятости является неустойчивым, поскольку скорость обращения денег и отношение запаса денег к доходам пассивно приспосабливаются к независимым изменениям в номинальных доходах и в денежной массе. Иначе говоря, по Кейнсу, получается, что денежно-кредитная система, а с нею и весь рыночный механизм, крайне неустойчивы;

безработица является неотъемлемой характеристикой экономической системы. Поэтому долговременное равновесие в экономике – это равновесие при неполной занятости;

негибкость цен и заработной платы в рамках краткосрочных колебаний следует рассматривать как «институциональный факт», выражающий «рациональную реакцию на состояние равновесия при неполной занятости» (а не как преходящий результат нарушений в системе конкуренции либо циклических волн). Очевидно, что система негибких цен и зарплаты не может служить регулятором восстановления равновесия при его нарушении – таким регулятором становятся колебания объемов производства и занятости.

Все эти ключевые предположения кейнсианства Фридмен считает ошибочными. Он выдвигает два ряда аргументов: методологические и эмпирические.

Методологические аргументы Кейнс в своей теории исходит из того, что, во-первых, надо рассматривать использование дохода, а не богатства. Этот тезис требует, чтобы денежные доходы населения были неустойчивы, а «богатство» среднестатистического индивида не составляло значительной величины по сравнению с его текущим доходом. Во-вторых, существует глубоко укоренившаяся неполная занятость. Она предопределяет особый характер долговременного рыночного равновесия, складывающийся лишь при хронической ограниченности инвестиционных возможностей, с одной стороны, и при стремлении населения сберегать часть своих денежных доходов «в чулке» – с другой стороны. В-третьих, имеет место «жесткость» системы цен и зарплат в краткосрочном плане, как проявление монополизма фирм и профсоюзов, а также государственного регулирования.

Эмпирический ряд аргументов. Начиная с 1970-х гг., реальное развитие вступило в противоречие с кейнсианской теорией и политикой, что доказывает ее изначальную ошибочность.

Этот последний ряд аргументов нельзя признать состоятельным, т.к. предмет экономической науки изменчив, и поражение кейнсианской теории в 1970-е гг. не означает ее изначальную ошибочность. Мы знаем, что в до- и послевоенные годы она была исключительно эффективна. Более того, в период 1970-х гг. обнаружилась неэффективность не только кейнсианского макроэкономического регулирования, но и многих других социально-экономических институтов, возникших в период 1930–1960-х гг.

В этих условиях и одержал свою победу над кейнсианством современный монетаризм с его новым пониманием рыночного механизма, с требованиями демонтировать значительную часть сложившихся институтов и с предложениями принципиально иной макроэкономической политики.

Общетеоретические позиции монетаризма. По своему духу монетаризм – это неоклассическая теория. В основе монетаристской модели лежит предположение о наличии свободной конкуренции на рынках товаров, ресурсов и т.д., а также тезис об устойчивости и эффективности рыночного хозяйства.

В отличие от традиционной неоклассики, в центр анализа выдвигаются не факторы производства, а богатство во всех его видах как источник разнообразных (денежных и неденежных) доходов – с одной стороны, и как причина издержек по его сохранению и воспроизводству – с другой стороны²⁹. К пяти основным формам богатства Фридмен относит деньги (агрегат М1), облигации, акции, физические блага, человеческий капитал. Каждая из этих форм богатства способна приносить доход как в денежной, так и в неденежной форме. Например, деньги могут приносить доход не только в виде процентов по бессрочным депозитам, но и в виде удобства, надежности, гарантий и т.д.

Связь между доходами и богатством М.Фридмен определил двояко: с одной стороны, доход есть функция богатства, но, с другой – богатство следует рассматривать как капитализированный доход.

Определяющей основой монетаристской модели является богатство «первичных собственников» (т.е. населения) и богатство фирм, служащие источниками потока доходов. В рамках данной модели центральной проблемой, которую решает каждый собственник, является оптимизация структуры принадлежащего ему богатства с целью максимизировать совокупную полезность своих доходов. Тем самым максимизируется и полезность самого богатства. Отсюда вытекает ключевой тезис современного монетаризма. Если деньги и для населения, и для фирм – это одна из форм богатства, приносящих доход, то спрос на деньги определяется их предельной доходностью в сопоставлении с предельной доходностью других форм богатства. Поскольку структура богатства инерционна, и деньги занимают в ней устойчивое место, то отсюда следует заключение: совокупный спрос на деньги должен быть величиной устойчивой, изменяющейся лишь пропорционально долговременному темпу изменения ВНП и национального богатства. И, наконец, если спрос на деньги в каждый данный момент устойчив, – это главная гарантия устойчивости платежеспособного спроса и всей рыночной системы.

Таким образом, монетаризм опровергает центральный тезис кейнсианства о неустойчивости рыночного механизма.

Другой фундаментальный тезис кейнсианства – о склонности рыночного хозяйства к установлению равновесия на уровне неполной занятости ресурсов также опровергается с точки зрения монетаристского понимания богатства. Как форма богатства, ресурсы взаимозаменяемы. Соответственно если один из них оказывается в избытке и вследствие этого начинает приносить меньше дохода, то население и фирмы постараются изменить структуру своего богатства и равновесие восстановится.

Поскольку признается, что такого состояния, как перманентное равновесие при неполной занятости, в принципе не может быть, то отпадает и кейнсианский вывод о реакции на него в виде жесткости цен и зарплаты. Следовательно, монетаристы исходят в своих теоретических построениях из гибкости цен.

Исходя из критики основных постулатов кейнсианской теории, монетаристы отвергают и кейнсианскую программу государственного регулирования экономики, суть которой состояла в «точной настройке» под цикл. В связи с этим представляет интерес трактовка М. Фридменом причин кризиса 1930-х гг. и стагфляции 1970-х гг.: в 1930-е гг. центральные банки проводили политику денежной рестрикции, т.е. сжатия денежной массы по отношению к ВНП, итогом которой явилось сокращение платежеспособного спроса, понижение цен и хроническая депрессия. В 1950–1960-е гг. наоборот, правительства и центральные банки, действуя на основе кейнсианских рекомендаций, создали чрезмерное предложение денег. Перманентная инфляция искусственно подстегивала конъюнктуру, вызвала неконтролируемый рост потребления, подорвала сбережения, ослабила конкуренцию и эффективность хозяйства. В итоге, в 1970-е гг. наступила стагфляция.

Таким образом монетаристы еще раз подкрепили свой центральный вывод: главная причина неустойчивости рыночной экономики – это неустойчивое предложение денег. Действительно, если спрос на деньги, определяемый базовыми условиями рыночной экономики, есть величина устойчивая, то предложение денег до сих пор зависело от политической психологии и других внерыночных обстоятельств, вызывая то угрозу хронической депрессии, то стагфляции.

Отсюда предложение денег должно быть подчинено следующему правилу – ежегодный рост предложения денег должен строго соответствовать долговременному среднегодовому росту спроса на них. Другими словами, темп роста денежного агрегата М1 в данном году должен строго соответствовать долговременному среднегодовому темпу роста реального ВВП и не должен зависеть от циклических колебаний конъюнктуры (денежное правило М. Фридмена).

Итак, остановившись на ключевых исходных моментах монетаризма и сути их дискуссии с кейнсианцами, отметим, что рассматривать монетаризм как общеэкономическую теорию вряд ли представляется возможным. Монетаризм известен прежде всего как теория и политика денежного обращения, а не как общеэкономическая теория; он также сыграл важную роль в идеологическом обосновании идеи экономического либерализма.

В своем развитии монетаристская теория прошла ряд этапов:

1950-е гг. – разработка теории перманентного дохода (монетаристы исследовали особенности потребительского поведения и делали выводы о постоянстве значений склонности к потреблению и сбережению на длительных отрезках времени, о неоправданности пессимизма по поводу ограниченности инвестиционных возможностей рыночной экономики, об устойчивости рыночной экономики, обладающей большими возможностями к эффективному саморегулированию);

1960-е гг. – создание монетарной теории хозяйственного цикла (все колебания уровня экономической активности сопровождаются значительными изменениями в предложении денег, денежные изменения обычно на несколько месяцев предшествуют изменениям дохода на всех стадиях экономического цикла. Великая депрессия, как и инфляция последних десятилетий, были вызваны, главным образом, непредсказуемыми изменениями предложения денег);

1970-е гг. – создание монетарной концепции номинального дохода и объяснение влияния денег на основные экономические параметры («передаточный механизм»).

Основные положения классического (фридменовского) монетаризма таковы:

1) Изменение денежного запаса, а не уровня совокупного спроса является главной причиной изменения уровня цен, а потому и величины номинального дохода. Поэтому существует явная связь между темпом роста количества денег и темпом роста номинального дохода, которую можно выразить посредством той или иной версии количественной теории денег. Однако эта связь не мгновенна. Текущие изменения в доходе зависят от того, что происходило с деньгами в прошлом. Лаг между изменением предложения денег и доходом достаточно велик и переменчив, от 3 месяцев до 3 лет. При этом денежные сдвиги влияют на величину номинального дохода не только благодаря изменению нормы процента, но и в результате изменения цен всех активов.

2) Изменение количества денег противоречиво влияет на норму процента: рост предложения денег сначала вызовет понижение нормы процента, а затем рост затрат и инфляции увеличивает спрос на займы, что ведет к росту величины процента. Кроме того, высокая инфляция увеличивает различие между номинальным и реальным процентом, а предвидение еще большей инфляции еще сильнее повышает процент. Поэтому норма процента наиболее высока в тех странах, где имеет место быстрый рост денежной массы.

Более медленный денежный рост сначала повышает норму процента, а затем ее понижает. Поэтому наименьшая норма процента там, где имеет место наименьший темп роста денежной массы.

3) В условиях долгосрочного равновесия деньги нейтральны. Это означает, что имеет место долгосрочная пропорциональность между деньгами и ценами, основанная на стабильности денежного спроса (или обратной ему величины – скорости обращения денег). Напротив, предельная склонность к потреблению и мультипликатор считаются неустойчивыми величинами.

Деньги, как считают монетаристы, – всего лишь вуаль в длинном периоде. Поэтому долгосрочную реальную процентную ставку невозможно изменить посредством денежной политики с тем, чтобы стимулировать инвестиции и накопление капитала. Долгосрочная процентная ставка определяется реальными факторами – производительностью и бережливостью.

4) В короткие и средние периоды времени (до 5–7 лет) деньги, напротив, не нейтральны и могут стать причиной реальных изменений в экономике. В силу краткосрочного воздействия на выпуск деньги важны для определения реального уровня занятости и дохода (а не только цен). Движущей силой денежных импульсов является расхождение между фактической и желаемой величиной реальных кассовых остатков, непредсказуемое изменение предложения денег. При этом исключительно важен также способ влияния изменение предложения денег на цены через бесчисленные каналы процентных ставок, меняя структуру портфеля активов.

Изменение спроса на деньги влияет на скорость обращения денег, которая зависит от издержек хранения денег (величины процентной ставки и темпа инфляции), от величины реального дохода на душу населения. Одновременно принимается тезис о том, что эластичность спроса на деньги по проценту весьма мала.

5) Деловой цикл усиливает влияние изменения предложения денег на величину дохода. Денежный кризис, приводящий к уменьшению предложения денег, образует необходимое и достаточное условие серьезной депрессии. (Вспомним трактовку Фридменом причин Великой депрессии.)

6) Предложение денег экзогенно. Отношения резервы – депозиты и наличные деньги – депозиты достаточно устойчивы и предсказуемы. Это означает, что Центральные банки могут регулировать общее количество денег в обращении.

Для обоснования этого тезиса монетаристы исходят из известного равенства, определяющего количество денег в зависимости от величины денежного мультипликатора:

,

где Н – денежная база (сумма выпущенных в обращение наличных денег + остатки на резервных счетах коммерческих банков в Центральном банке), т – денежный мультипликатор, С – сумма наличных денег, находящихся в частном секторе и у населения, D – банковские депозиты, R – деньги, хранящиеся в качестве банковских резервов. Поскольку Центральный банк может контролировать эти величины, то он может контролировать и М.

7) «Инфляция всегда и везде есть денежное явление в том смысле, что она может возникнуть только тогда, когда количество денег растет быстрее, чем темп роста производства». Следовательно, единственная причина инфляции – более быстрый рост номинальной денежной массы по сравнению с темпами роста реального ВНП. В механизме инфляции монетаристы важную роль отводят ожиданиям хозяйствующих агентов, которые формируются с учетом прошлого инфляционного опыта³⁰.

Исходя из этого, монетаристы выделяют ожидаемую инфляцию (это долгосрочный темп роста цен, соответствующий ожиданиям хозяйствующих субъектов) и непредвиденную инфляцию. Если инфляция является ожидаемой, то она «нейтральна» с точки зрения воздействия на реальный сектор экономики, имеет естественный характер, т.е. соответствует условиям долгосрочного рыночного равновесия. Непредвиденная инфляция, наоборот, искажает индивидуальные рыночные решения и воздействует на реальный сектор экономики. Сам рыночный механизм не может нейтрализовать инфляцию (т.к. инфляция – явление денежное, а в денежной сфере «царит» государство). Поэтому главная задача государства – превратить инфляцию в ожидаемую и избежать «непредвиденной» инфляции. Рост государственных расходов не вызывает инфляции, если он не использует дополнительного выпуска денег. Для сдерживания инфляции достаточно устойчивого замедления роста М.

8) Причина стагфляции – краткосрочное кейнсианское регулирование безработицы. Для иллюстрации используется графическая модель, построенная на основе кривых Филлипса³¹.

Рис. 16.1

Пусть экономика характеризуется уровнем безработицы U₁ и темпом инфляции P₁. U₁ – вынужденная безработица, с которой кейнсианское государство борется методами денежной и фискальной политики. В результате безработица сокращается до «естественного» уровня U_n, но возникает непредвиденная инфляция Р₂. Государство продолжает политику краткосрочной стабилизации, в результате – безработица уменьшается до U₃, а непредвиденная инфляция увеличивается до Р₃. Таким образом, мы движемся вдоль краткосрочной кривой Филлипса (1e→2e→3e). Это движение монетаристы объясняют наличием трудовых соглашений (не содержащих поправок на ускорение инфляции), а также запаздыванием реакции занятых на снижение реальных доходов («денежная иллюзия»). Поэтому при переходе 1e→2e→3e номинальная заработная плата не растет, а при росте производительности труда происходит снижение затрат на единицу продукции, рост прибылей, увеличение инвестиций, занятости, совокупного спроса и цен.

К моменту экономической ситуации 3e занятые осознали, что их реальные доходы сократились из-за инфляции и продолжают сокращаться. В результате профсоюзы требуют пересмотра трудовых соглашений и повышения номинальной заработной платы. Это, в свою очередь, ведет к росту издержек производства, сокращению инвестиций и увеличению безработицы. Экономика попадает в ситуацию 4e, характеризующуюся «естественным» уровнем безработицы, но уже при темпе инфляции Р3. Государство средствами краткосрочной стабилизации снова стремится увеличить занятость, и по краткосрочной кривой Филлипса экономика перемещается в состояние 5е.

Итак, в результате действий государства и профсоюзов мероприятия краткосрочной государственной политики дали долгосрочный отрицательный эффект – экономика из состояния 3е переместилась в положение е5, которому присущи более высокие значения инфляции и безработицы. Линия 3е–5е получила название долгосрочной кривой стагфляции.

9) Бюджетная политика не имеет важного значения. По мнению М. Фридмена, для того чтобы бюджет играл роль балансира, достаточно рассматривать только доходную часть бюджета, а не расходную. Действительно, уменьшение ВНП автоматически уменьшает налоги и толкает бюджет в сторону дефицита. Рост ВНП автоматически действует в обратном направлении. Если желательно делать больше, то следует понижать налоги в период спада и увеличивать их в период бума. Это способствует росту эффективности экономики в большей степени, чем варьирование государственных расходов.

Решающее значение имеет кредитно-денежная политика, но и здесь возникают серьезные трудности. М. Фридмен показал, что в течение последних 75 лет в США изменения денежной массы регулярно предшествовали поворотам экономического цикла. Среднее запаздывание «пиков» составляло 16 месяцев, среднее запаздывание «ям» – 12 месяцев. Это ограничивает возможности проведения активной кредитно-денежной политики, поскольку граница надежных предсказаний конъюнктуры не превышает года.

10) Денежная политика важнее бюджетной. Однако в силу того, что существуют непредсказуемые лаги в отношениях между деньгами, доходом и ценами, то политика «тонкой настройки», основанная на тщательно разработанной дискреционной денежной политике, трудно осуществима и может иметь своим последствием дестабилизирующий эффект. Поэтому лучше использовать простое правило ежегодного увеличения денежной массы постоянным темпом, пропорциональным долговременному ежегодному темпу экономического роста (для США это 3–5 % в год), независимо от состояния конъюнктуры и фазы цикла. Важнее контролировать количество денег, чем норму процента и объем кредита.

Сопоставим эти утверждения монетаризма со взглядами Кейнса. Если не принимать во внимание пункт об инфляции (Кейнс, как мы уже знаем, сравнительно мало занимался этой проблемой) и ограничиться короткими периодами времени, то его расхождение с монетаризмом сводятся всего к двум пунктам: 1) спрос на деньги (а потому и скорость обращения денег) неустойчив, устойчива, напротив, предельная склонность к потреблению. Поэтому основным орудием экономического анализа должна быть не количественная теория денег, а мультипликаторная модель; 2) основным способом, каким деньги влияют на реальную экономику, является норма процента и ее изменение. Поэтому, когда воздействие нормы процента на величину дохода затруднено, то только бюджетная политика является эффективной.

Практическая программа монетаризма. Являясь сторонниками либеральной рыночной модели, монетаристы ориентируются на максимальную свободу рыночных сил. С позиций своей концепции они разработали комплекс регулятивных мероприятий следующего характера:

категорически отвергается использование бюджетных средств для стимулирования спроса;

предлагается максимальное сокращение государственных расходов на социальные программы и бюджетного дефицита;

монетаристы ориентируются на минимальные ставки заработной платы, на ослабление влияния профсоюзов;

большое место отводится кредитно-денежной политике, направленной на повышение процентных ставок, регулирование денежной массы в обращении;

использование налоговой системы с целью либерализации экономики.

Отношение к монетарисиской концепции в экономической литературе paзлично. Не прекращается критика его основных теоретических положений и практической программы, поскольку, как считают критики, монетаризм демонстрирует слабость позиций в обеих этих областях. Как считают критики монетаризма, они не раскрывают внутренний механизм, истоки долговременных тенденций в экономике, которые они только фиксируют и отражают. По существу, обходится молчанием вопрос о том, каким образом денежный фактор воздействует на динамику и результаты производства. Ссылки монетаристов на многолетний опыт, статистические данные из истории денежного обращения многими воспринимаются скептически.

Вместе с тем нельзя не признать, что представители этой школы сделали определенный шаг вперед в исследовании хозяйственного механизма, в изучении функциональных связей рыночной экономики, факторов, влияющих на инфляцию, безработицу, на стабилизацию экономики. В известной мере монетаристы оказали положительное воздействие на разработку системы антиинфляционных мероприятий в США и Великобритании в 1980-е г. Заслуживает внимания также монетаристская оценка негативных последствий кейнсианских методов государственного регулирования. Монетаризм как концепция и система практических рекомендаций оказывается эффективным в условиях устоявшейся, цивилизованной и в целом благополучной рыночной экономики. Практика свидетельствует о том, что монетаристская доктрина не дает желаемого эффекта в условиях кризисной, высокомонополизированной и огосударствленной экономики. Об этом свидетельствует опыт проведения так называемой «шоковой терапии» в ряде стран, включая СНГ.