2.2 Монетарные факторы функционирования реальной экономики

Изучая экономическую историю человечества, нетрудно заметить, что развитие и расцвет государств обязательно связаны напрямую с организацией денежно-кредитной сферы и банковского дела.

Правители Древнего Вавилона постоянно занимались борьбой с инфляцией и укреплением своих денежных единиц «гины» и «маны». Так, например, царь Ур-Нам издал целый свод законов по совершенствованию денежно-кредитных отношений в XXI в. до н.э. Это привело к удивительному расцвету вавилонской цивилизации. Уже в VII в. до н.э. известный банковско-торговый дом Игиби в полной мере использовал ипотечное кредитование, которое, к нашему стыду, у нас в зачаточном состоянии в XXI в. При этом за долгосрочные производственные кредиты надо было платить до 3% годовых, за посреднически-торговые - 12% годовых.

Зарождение и расцвет древнегреческой цивилизации сопровождались дальнейшим развитием денежно-кредитных отношений. Металлические деньги есть выдающееся изобретение Древней Греции. Ученые считают, что своим значением в развитии экономики оно приравнивается к изобретению письменности, ибо только монеты стали универсальным эквивалентом в обмене и стоимостным приоритетом в бухгалтерии. Для нее изобретение денег с «твердым курсом» означало поворот от натурального учета ко всеобщему стоимостному. Это позволяет обобщать разнообразные факты хозяйственной деятельности, группировать учетные объекты и операции, получать системную экономическую информацию. Другими словами, бухгалтеры за современный аналитический и синтетический учеты обязаны быть благодарны Древней Греции и ее банкирам.

Первые монеты появились в государстве Лидия при правлении царя Гигеса (685-652 гг. до н.э.). Благодаря возникновению денежного обращения натуральное хозяйство постепенно приобретало черты товарного, а это дало мощный импульс развитию производительных сил общества. Это, в свою очередь, дальше развивало банковские технологии. В Древней Греции был развит ипотечный и лизинговый кредит, портфельное инвестирование и трастовые операции. В Древней Греции вовсю велись безналичные расчеты в банках. Взнос или перевод оформлялся «платежным поручением», которое называлось диаграфе. Потом платеж можно было осуществить с использованием симбола. Симбол представлял собой кольцо-печатку, которое должно было засвидетельствовать личность клиента. Клиент, его агенты или другая личность могли получить вклад, только предъявив этот опознавательный знак. Исследователи банков Древней Греции считают, что записи у банков велись по графам в разрезе дебета и кредита.

Очень важным морально-психологическим моментом является то обстоятельство, что поначалу банковским делом занимались рабы или иноземцы, так как считалось, что оно не престижно для гражданина Греции. С пониманием важности и сложности этой деятельности для общества статус банкира стал очень высоким. Так, известный греческий банкир Гермиос из города Асос в Ионии дружил с Платоном и Аристотелем. Аристотель сложил в честь Гермиоса поэму и поставил ему бюст в Дельфах. Есть еще одно обстоятельство, которое заставляет задуматься. Деньги в Древней Греции обожествляли. В Афинах, кроме статуи Гермеса высилась статуя богини мира Ейрени с мальчиком Плутосом как символом неразрывной связи Мироздания с Богатством.

Характерными признаками ведения банковского дела были: высокий уровень организации делопроизводства; его прозрачность и детальная правовая регламентация банковских операций. Государственная власть не вмешивалась в дела банков и юридических норм, документального учета для защиты интересов клиентов и банкиров не существовало. Такое законодательство появилось в Риме.

Римские правители и юристы признавали общественную значимость финансистов и подчеркивали необходимость опубликования учетных данных: «Следует оповещать счета самих банкиров. Так как их занятие имеет общественную значимость, и основным их занятием является добросовестное ведение расчетов». Юридическими нормами регулировалась даже техника учета: «К ведению расчетов Лабеон относит взаимную отдачу и кредитование деньгами, также пересмотр обстоятельств об оплате, оплату в торговых делах: не следует заводить новый счет до полной оплаты долга, однако с получением залога или поручительства не следует торопиться с оплатой; это не относится к правильному ведению счетов. Однако то, что банкир представляет к оплате, должно быть опубликовано, известие про это должно исходить от банков».

Значит, римские юристы очень серьезно и квалифицированно подходили к финансовым и банковским вопросам, понимали их особенности, что в целом способствовало развитию денежного обращения и экономики в целом.

Римляне дали нам и поучительный отрицательный опыт. Конец Римской империи наступил, когда пришла в негодность денежно-кредитная система, куда влилось много иностранцев, искажалась информация, ослабел контроль и внимание власти к этой важнейшей сфере.

Восточная часть Римской империи - Византия - после падения Рима исправила эти ошибки, взяла финансы под строгий контроль государства, обуздала инфляцию, изгнала иностранцев из этой сферы. Византийская империя просуществовала еще 1000 лет, ее денежная единица - бразант - была эталоном устойчивости и доверия.

В Средние века неизменно прослеживается тесная связь между процветанием государства, будь то Испания, Голландия, Франция, Англия, и блестяще организованным денежно-кредитным обращением. Отсутствие инфляции, твердый курс национальной валюты по паритету покупательной способности, высокая монетизация народного хозяйства, низкий процент за кредит (не более 3 % годовых) - обязательные атрибуты денежно-кредитной сферы этих государств. Этому способствовал золотой паритет, который позволял четко определять курс валют и другие показатели экономики. С отходом от золотого паритета в начале XX века началась эпоха нестабильности, кризисов. Великая депрессия в начале века в Америке показала ведущую, возросшую роль монетарных факторов в индустриальной экономике. Известно, что президент США Рузвельт обеспечил выход из кризиса 1929-32 гг. тем, что принял программу монетарной политики, в центре которой была ипотека. Л. Ерхард поднял экономику послевоенной Германии, начав с реформы денежно-кредитной сферы. Процветающей страной Швецию сделала Стокгольмская экономическая школа, гак как главный ее представитель Г. Кассель научно обосновал и сумел внедрить в общественное сознание примат валютной политики в экономической жизни страны.

Когда грянули перемены в социалистическом лагере, то процессы трансформации пошли разными путями и с разной скоростью, которые объясняются опять-таки монетарными факторами.

Если рассмотреть практику переходных экономик и перестройку постсоциалистических экономик, то видна большая дифференция в их результатах. По производству ВВП (валового внутреннего продукта) на душу населения образовались 4 группы. Первую группу составляют Словения, Венгрия, Чехия, Словакия, где ВВП на душу населения составляет 10 000 долл. США в год. Вторая группа включает страны Балтии, Болгарию, Польшу, Сербию и другие, которые готовятся к вступлению в ЕС.

Третью группу составляют Украина, Россия, Беларусь, которые должны готовиться (по сценарию Запада) к роли сырьевых придатков Европы и США.

Четвертая группа включает постсоциалистические страны Востока - Таджикистан, Узбекистан, Киргизию и т.д. В этой группе производство ВВП на жителя составляет меньше 1000 долл. США в год.

Уместно задаться вопросом, почему при близких стартовых условиях европейские постсоциалистические страны с разной скоростью и с различными результатами трансформируют свои экономики.

Известные экономисты Дж. Кейнс, Г. Кассель, Л. Ерхард, В. Ойкен, А. Морита, М. Фридман, за каждым их которых, помимо оригинальных теоретических разработок, стоят блестящие практические достижения, однозначно утверждают «примат монетарной политики» перед всеми остальными факторами, способствующими экономическому росту экономики.

Главными параметрами монетарной сферы, которые определяют экономическое развитие, являются следующие.

Во-первых, это степень перевода вещественного национального богатства в удобную денежную форму, прежде всего, годную для использования в виде инвестиций. Обычно 90% инвестиций в экономику являются внутренними и определяющими весь ход воспроизводственного процесса. Остальные инвестиции (внешние) нужны исключительно для покупки новейших технологий и изобретений. Другие иностранные займы, например, для выплаты зарплаты и пенсий, как это было в России, являются расточительными и ненужными. Кроме того, неплатежи в экономике есть следствие нехватки денег в обороте, что является тормозом народно-хозяйственного развития. Обоснованное предложение денег делает их доступными (3-5% годовых) и не обременительными для объектов хозяйствования.

Этот важнейший показатель определяется коэффициентом монетизации экономики (отношение объема денежной массы в стране к ее ВВП за год) и объемом ресурсной базы банковской системы относительно ВВП. Это понятно. Если ВВП - это объем товаров и услуг, произведенных нацией в течение года, то и денег должно быть столько же по сумме в стране.

Во всех развитых странах коэффициент монетизации равен 1,3-1,5 и объем ресурсов банковской сферы на 20-30% больше ВВП.

Все это является следствием длительных усилий правительств развитых стран в продуманной трансформации своих экономик к достижению единственной цели представить все национальные богатства в удобной для инвестиций денежной форме. Например, Японии понадобилось 25 лет после Второй мировой войны, чтобы восстановить свой финансовый, а потом и промышленный потенциал. Для этого были созданы так называемые институциональные инвесторы: пенсионные фонды, страховые компании, трастовые компании, различные коллективные инвестиционные фонды и т.д. Очевидно, что все постсоциалистические страны стремятся достичь в денежно-кредитной сфере показателей развитых стран. Трансформация осуществляется с различной скоростью. Первая группа стран имеет монетизацию экономики в пределах 100% ВВП, вторая группа - 80-85%. Россия, Украина и Беларусь, к сожалению, пока имеют более скромные показатели - 15-25% ВВП. Поэтому банковская система наших стран имеет скромные ресурсные возможности для инвестиций, и ожидать интенсивного экономического роста не приходится. Банковская и кредитная системы наших стран имеют ресурсную базу около 30% от потребной. Очевидно, что большая часть национального богатства этих стран не вовлечена в финансовый оборот. Стоимость земли никак не представлена в ресурсах банковской системы, она обычно составляет 50-60% банковских ресурсов. Точно так же не отражены наши основные фонды - жилье, недра и многие другие материальные ресурсы, которые представлены в развитых странах как инвестиционные средства в удобной денежной форме. Поэтому в ближайшее время надо внедрять ипотеку, посредством которой будет достигнут значительный сдвиг в монетизации экономики, создавать фондовый рынок и институциональных инвесторов. Например, ипотека даст Беларуси около 30 млрд. евро в ресурсную базу банковской системы к 2 млрд. евро, имеющимся сейчас. В.В. Путин провозгласил внедрение ипотеки основным пунктом своей второй предвыборной программы, которая выступит локомотивом устойчивого экономического роста России. Объемы выданных ипотечных кредитов составляют сегодня в России 0,5 млрд. долл., в то время как в США - более 40 млрд. долл., а в Европе - более 30 млрд. долл.

По ипотечным схемам в России приобретается всего 1,5% жилья, тогда как в развитых странах - около 90%. Общая оценочная емкость ипотечного рынка - около 100 млрд. долл. при среднем размере кредита в 20 тыс. долл. Такие же пропорции имеются на Украине и в Беларуси.

Во-вторых, это уровень инфляции в стране, который не должен превышать 1-2% в год. Л. Ерхард говорил, что если инфляция выше, то невозможно вести нормальную, предсказуемую экономическую деятельность. Для стран с переходной экономикой это особо острая проблема, так как начинают трансформацию они обычно с уровня цен ниже мировых. Этот уровень обычно равен отклонению курса национальной валюты от паритета покупательной способности (ППС). Для стран с переходной экономикой валютный курс к долл. США вначале занижается на 25-50%. В России и Беларуси разительное отличие в несколько раз. Заниженный незначительно валютный курс национальной валюты в начале трансформации имеет на 1-2 года позитивное влияние на экспортно-ориентированные отрасли, но в то же время имеет отрицательное влияние на экономику в силу значительных потерь во внешнеэкономическом обмене товарами и услугами, особенно в такой географически открытой экономике, как белорусская. Поэтому все страны Центральной Европы в настоящее время привели в соответствие валютные курсы к ППС, чем значительно усилили свой экономический рост. США и страны ЕС постоянно делают курс своих валют выше на 20-30% от ППС, чем создают для себя неэкономические выгоды в обмене товарами и услугами с развивающимися странами, которые оцениваются экспертами в сумму 5-7 трлн. долл. США в год.

Очевидно, что существует прямая связь валютного курса с внутренними ценами, что затрагивает ряд острых проблем, если такое отклонение, как в случае с Россией, Беларусью и Украиной, имеет большие величины (3-5 раз). Кроме значительных потерь, в международном обмене товарами и услугами происходит стремление внутренних цен наших товаров к уровню мировых цен, по закону сообщающихся экономик». Наблюдается перманентный рост внутренних цен, чем объективно поддерживается высокий уровень инфляции. Вопрос стоит только в том, за какой период произойдет увеличение внутренних цен в 5 раз. Следовательно, этим процессом надо управлять и сделать переход к мировым ценам как можно быстрее, так как такой значительный отрыв от мировых цен не позволяет нашим товаропроизводителям организовать нормальную производственную международную кооперацию, кроме того:

-создает трудности участия нашей страны в международном разделении труда, т.к. цены и стандарты являются «языком» общения глобальной экономики;

-снижает привлекательность и. инвестиционный рейтинг нашей страны, так как в 5 раз занижает макроэкономические показатели, в том числе такие важнейшие для инвесторов, как объем НВП и объем национального богатства;

-затрудняет государственным органам анализа и статистики, финансистам, производственникам и общественности в целом возможность провести сопоставление, сравнение, а главное - возможность готовиться к такой неизбежной ситуации, как переход к работе по мировым ценам;

- затрудняет нашим идеологам создание привлекательного образа родной страны. Одно дело, если мы создаем ВВП на душу населения 8700 долл. США в год (по ППС), совсем другое - 2000 долл. США в год, как считает наша статистика.

Кроме того, из практики развитых стран известно, что выравнивание внутренних цен с мировыми является одной из основных предпосылок к введению конвертируемости валюты. Введение конвертируемости без создания соответствующих условий оборачивается значительными потерями и даже разрушением целых отраслей, как это случилось в наших странах. Как пишет известный белорусский ученый В.И. Тарасов, «поэтому осуществляется постепенный переход к конвертируемости по текущим операциям и наблюдается долговременное отсутствие полной конвертируемости. В частности, большинство западноевропейских стран десятилетиями готовились к введению полной конвертируемости, запрещая своим гражданам и корпорациям инвестиции за границу. Франция и Италия в полном объеме отменили такие ограничения в 1989 г., а Япония отменила ограничения на экспорт капитала только в 1979 г.

Понятно, это делается для того, чтобы вся заработанная нацией валюта под контролем общества использовалась на приоритетные направления, разработанные в масштабах долгосрочного развития страны. Мы пошли почему-то другим путем, позволив еще в начале 1990-х гг. прошлого столетия свободно покупать валюту и тратить ее, например, для ввоза в страну дешевого ширпотреба. В итоге мы каждый год «разбазаривали» около 4-5 млрд. долл. США, полученных от экспорта, по сути, направив их на разрушение своей легкой, обрабатывающей, местной и агроперерабатывающей промышленности. В.И. Тарасов призывает прекратить эту ущербную практику и идти путем западноевропейских стран и того же Китая. Для этого «возникает требование ко всем экспортерам продавать всю валютную экспортную выручку банковской системе по официальному обменному курсу (на начальном этапе введения конвертируемости). В данном случае через закрытие валютных счетов происходит запрет на вывоз иностранной валюты и ограничивается доступ граждан страны к этой валюте при выезде за границу...»

Эти большие валютные резервы (5 млрд. долл. США в год для Беларуси, 300 млрд. долл. в год для России, 30 млрд. долл. в год для Украины) должны пойти на закупку новейших технологий для наукоемкой перерабатывающей промышленности, чем значительно снизится проблема инвестиций в валюте. Пока будет восстанавливаться наша наукоемкая промышленность, мы будем готовиться к полной конвертируемости рубля через 10-15 лет.

Хотелось бы затронуть еще одну тему, которая остается вне внимания научной общественности и практиков. Это валютные платежи за экспорт. Непонятно, из каких соображений в наших странах платежи за экспорт товаров осуществляется в долл. США, а не за национальные валюты. Особенно это актуально для России, где громадный спрос на ее сырье породил бы такой же спрос на российский рубль и очень быстро установил бы курс рубля, близкий к паритету покупательской способности, и тем самым остановил бы неэквивалентный обмен во внешней торговле, который сейчас составляет до 40% ВВП России.

Много вопросов вызывает управление государственным долгом в наших странах, особенно в России. Известно, что для создания конкурентной среды необходимо, чтобы были организованы и успешно функционировали около 40 000 тыс. малых и средних предприятий на 1 млн. жителей. Опыт развитых стран показывает, что для создания одного малого предприятия необходимо примерно 100 000 долл. США. В условиях Беларуси это около 40 млрд. долл. США, в России - в 15 раз больше. Согласно статистическим данным из более чем 880 тыс. субъектов малого бизнеса России доступ к кредитным ресурсам имеют лишь около 15 тыс. предпринимателей. Кредиты малому бизнесу не превышают 1% ВВП, тогда как в развитых странах 30-35%. Ежегодная потребность малого бизнеса в кредитных ресурсах в настоящее время оценивается в более чем 10 млрд. долл. Для создания этого капитала правительства развитых стран изыскивали всевозможные источники средств, в том числе и внутри страны, т.е. за счет государственного долга. Политика управления государственным долгом является важным компонентом действующей финансовой политики и сутью процессов макроэкономического регулирования. В трансформационной экономике управление государственным долгом является общим выражением отношения государства к финансовым ресурсам, их распределению между секторами и поколениями. Активный менеджмент государственным долгом должен выступать орудием решения конкретных макро- и микроэкономических проблем.

Развитые страны и Китай в поисках средств для экономического развития успешно используют возможности внутренних и внешних заимствований для решения проблем экономического роста, для инвестиций в экономику. В странах с переходной экономикой государственный долг составляет 15-25% от ВВП. Если же его пересчитать в абсолютных величинах по паритету покупательной способности, то, например, в России он будет составлять 5-7% от ВВП. Управление государственным долгом и доведение его до 60% ВВП (как по Маастрихтскому договору для стран ЕС) даст России 1200 млрд. долл. США средств для модернизации экономики. Создание стабилизационного фонда и перевод этих денег в США для покупки ценных бумаг США (под 2%), вместо использования их для экономической реформы в наукоемких отраслях России является делом, не поддающимся какой-то разумной аргументации.

Согласно балансу банка России 84% (или 3508,7 млрд. руб.) его активов на 1.01.2005 г. - это средства, размещенные у нерезидентов и ценные бумаги, выпущенные нерезидентами. Только 0,00001% (44 млн. руб.) активов используются для кредитования российских банков и 8,3 (346 млрд. руб.) размещены в российских ценных бумагах. Таким образом, ЦБ РФ размещает основную часть ликвидности в иностранные активы.

Впечатляющие успехи Китая вызваны тем, что он успешно использует государственный долг в целях развития страны, так с 1995 по 2000 г. он вырос с 45,1 млрд. юаней до 1146,0 млрд. юаней, т.е. в 25 раз. Другие монетарные факторы тоже задействованы максимально.

Кроме того, властям Китая удалось подавить инфляцию до 2% годовых, удержать последние 10 лет курс национальной валюты к доллару США на одном уровне, создать ресурсы банковской системы, которые равняются 140% от ВВП, и тем самым иметь возможность предоставлять 80% ресурсов в виде долгосрочных кредитов под 2-4% годовых. Эти впечатляющие успехи достигнуты в Китае потому, что там очень внимательно изучают экономическую теорию и практику. У них до сих пор есть только внешняя конвертируемость юаня, а внутреннюю и полную конвертируемость они хотят ввести через 10-25 лет, как поступали все развитые страны. В Китае создан Государственный комитет но реформам, который отвечает за взаимодействие всех факторов экономического роста, т.е. монетарной институциональной, структурной политики. Ученые проводят дискуссии, разрабатывают альтернативные варианты развития страны и потом осторожно, выверенно проводят эксперименты в малых масштабах.

У нас же пока слабо ведутся серьезные экономические разработки и дискуссии по всем поднятым нами вопросам той же монетарной политики. БГЭУ, Институт экономики НАН, НИЭИ Министерства экономики Республики Беларусь, Национальный банк Республики Беларусь, как и другие учреждения страны, располагают достаточным количеством грамотных, серьезных исследователей, которые, безусловно, при умелой координации их усилий могли бы успешно решить насущные вопросы монетарной политики и тем самым оказать существенную поддержку экономическому курсу Президента А.Г. Лукашенко.

Наши российские и украинские коллеги не стоят на месте. Так, ассоциация российских банков разработала «Стратегию повышения конкурентоспособности банковской системы России», которая предусматривает, что с учетом потребности экономики и новых аспектов денежно-кредитной политики (введение ипотеки) объем активов российских банков должен увеличиться к 1 января 2009 г. до 23,2 трлн. руб., или 80% ВВП за 2008 г.

Хочется надеяться, что мы справимся с задачами, поставленными руководством наших стран, и внесем свой вклад в обеспечение устойчивого интенсивного роста Республики Беларусь, Украины и России.