2.1. Философия и экономическая теория

Богатство философии используется для разработки парадигмы экономического развития, которая, являясь методом исследования практики, служит для создания теории совершенствования жизни людей. В недрах экономической науки всегда накапливаются знания, которые могут синтезироваться в рамках единой парадигмы. Для дальнейшего развития науки следует обновить, модернизировать, упорядочить, сменить парадигму, предоставив тем самым возможность обобщения практики (эмпирического материала) под другим ракурсом, чтобы новые данные науки могли адаптироваться на новом витке процесса познания. Таким образом, теория вместе с новой парадигмой может сделать следующий шаг более полного и глубокого познания законов развития общества, обеспечив науке плюрализм и борьбу мнений, без чего невозможно дальнейшее обогащение знаний общества о законах собственного развития, об окружающей среде. Философия — не описательная наука. Ее применение в процессе познания усиливает активную роль всех отраслей науки.

Общие основы экономической науки включают в себя толкование основного вопроса философии — что первенствует: материальное или идеальное. В истории человечества материя и сознание шли рядом, дополняя друг друга. Общество в попытке объяснить мир и его движение разделилось на два противоположных лагеря — материалистов и идеалистов. Материалисты считают, что источник развития находится в объективном мире, идеалисты отдают предпочтение духовному, мыслительному началу, этот спор длится более 2500 лет. Становится все понятнее, что противопоставлять материю и ее сознательную форму для объяснения законов развития общества нельзя, если наука не желает получить искаженную картину цивилизации и ее истории. Происходит взаимное проникновение и отражение: материальных интересов — в сознании, сознательных представлений причин и следствия — в материальном бытии.

В современной экономической науке эти два направления представляют собой единство противоположностей. Теория рынка, а именно она излагается в курсе, представляет борьбу за единство материального и духовного. В экономике материальные интересы и предпосылки обеспечивают общий интерес в производстве и в сохранении жизни, но право выбора формы собственности, своей ниши на рынке, организации труда и производства, методов вхождения человека в ассоциированную общность, крепость уз в ней остаются во многом предметом выбора, предметом предпочтения индивидуума. В историческом плане по порядку происхождения и по условиям сохранения жизни материальное первенствует над идеальным. Однако происходит и определенное чередование материального и духовного на первых ролях, когда варианты материального развития господствуют в духовной жизни или общество создает духовные конструкции жизни, которые не противоречат материальному интересу.

В индустриальном и постиндустриальном обществе, где высок уровень материального производства и духовного творчества, происходит диффузия: материальный результат становится следствием работы интеллекта — прежде чем создать, человек строит конструкцию в своей голове, а духовное качество общества постепенно снижает свою зависимость от материального развития. Экономическая наука имеет дело с идеальными моделями хозяйственного механизма и тем способствует развитию материального производства. Последнее не останавливается в своем развитии, порождает производство с новым качеством и ставит новые задачи перед познанием его законов. Сами идеи — если они разделяются всеми слоями населения — приобретают материальную силу в развитии общества. Таким образом, для цивилизации единство представляется в том, что для человека нет материального без идеального и идеального без материального. Отсюда следует, что философское понимание противоположности заключается в том, что материализм и идеализм чередуются и попеременно, в зависимости от состояния среды обитания и производительных сил общества, занимают первое место среди факторов развития общества.

Если постоянно выделять материальную сторону, то в конце концов это выльется в преуменьшение значения активной сознательной деятельности людей, чье творческое начало отнюдь не ограничивается только техникой и познанием природы. Конструировать общественные системы и управлять их развитием — не только нравственная обязанность человека, но и одно из объективных условий существования цивилизации. Плюрализм и возможность выбора вариантов развития подчеркивают генерирующую роль человеческого сознания, его духовную ценность.

Преувеличение материального приводит к гиперболизации экономики, обезоруживает человека, делает экономическую науку разновидностью догмы, которая приобретает сверхъестественное значение. В этом случае различия между объективным и сверхъестественным теряют свои границы.

Между тем процесс познания материи продолжается. После открытия «физического поля» как совокупности элементов и частиц с бесконечным числом средней свободы многие нации пересмотрели свои оценки собственных структур. Все большее число ученых признает экономическое поле, которое обеспечивает взаимодействие производственных ориентации человека с мотивацией его поведения на хозяйственной арене. При этом степень свободы настолько велика, что человек может выбирать рациональные и иррациональные системы хозяйствования, может осуществлять большие исторические эксперименты, успех которых не гарантирован, как это имело место в СССР.

Экономическое поле как среда определенного сочетания времени и пространства деятельности хозяйствующих людей делает условия развития приемлемыми для подавляющего числа людей. Экономическое поле становится носителем реально-объективного и реально-субъективного, материального и идеального, управленческого и морально-нравственного, т. е. тех составляющих частиц и элементов сложнейшей системы хозяйствования, которую нельзя обрисовать какой-либо одной краской. В этом случае в экономических процессах природа и человек работают на тенденцию к равновесию.

Единство противоположностей не является монополией материального и духовного. Все явления жизни формируются в парные категории, оказывающие влияние на развитие общества, когда категории, которые отработали свой ресурс, распадаются, для того чтобы создать новое единство.

Общественные отношения в целом и в той части, в которой они отражаются в экономической науке, в критические периоды исторического развития усложняют взаимодействие своих частей и элементов внутренних структур. Движение напоминает броуновское движение атомов и молекул, но не природы, а общества; простых и сложных элементов, составляющих единое целое поле общественных структур, обеспечивающих их динамику.

В транзитивной экономике движение ускоряется. Разрушение старых и возникновение новых пар единства противоположностей осуществляется быстрее и качественнее. Случайность в условиях новых скоростей увеличивает шанс распада устаревшего единства противоположностей и формирование их новых пар. Чем выше скорости движения, тем больше вариантов подвергается исторической экспертизе, а случайность работает на необходимость, где в качестве критерия выступает степень прогрессивности. Чем больше история в единицу времени может перебрать вариантов, тем меньше возможностей впасть в ошибку и нанести ущерб прогрессу. Оценка прогрессивности происходит не с позиций идеологических представлений, а с позиций практики как критерия истины.

Еще одно важное философское положение экономической науки. Оно состоит в том, что единство и борьба противоположностей самообеспечивают динамику элементов общественного развития. Как это понимать? Вся история человечества свидетельствует о том, что развитие общества предполагает управление; управление — импульсы; импульсы — интересы; интересы — власть; власть — противовесы; противовесы — борьбу. Если этот порядок изменить, то можно представить цепь причинно-следственных связей развития и создания базы и импульса для последующего шага в преодолении противоречия. Таким образом, противоречия становятся внутренней пружиной развития. Чередуя фазы возникновения, обострения, преодоления распада, противоречие самообеспечивает динамику социально-экономических процессов.

Механизм системы противоречий заложен в динамике социально-экономического развития общества, где действует закон отрицания отрицания. Всякая система достигает своего расцвета и затем накапливает элементы старения, что в конце концов приводит к смене ступени развития: рабовладельческое общество пришло на смену первобытно-общинному; рабовладельчество передало эстафету феодальному обществу; наконец всех вытеснил капитализм, внутренние качества которого изменялись от одной стадии к другой. Однако попытка заменить его социализмом не увенчалась успехом. Означает ли это приостановку действия закона отрицания отрицания? Вряд ли, скорее наши представления о формациях и стадиях развития общества нуждаются в корректировках и уточнениях. В одном нет сомнений: прогресс можно затормозить, но остановить нельзя.

Одна система отношений отрицается другой, но в недрах последней рождаются мотивы и механизм последующего отрицания. Приходится адаптироваться к новым условиям и продолжать вечное движение по вечной дороге прогресса. Здесь встречаемся с еще одной закономерностью философского происхождения: накопление количественных изменений вызывает коренные качественные преобразования. Этим обеспечивается постепенность относительно небольших количественных изменений и переход к качественному скачку.

Кроме проблем приоритетов философия помогает решить такой важный вопрос для экономики, как соотношение явлений, процессов, категорий, понятий. К таким отношениям, например, относятся отношения жизни и смерти, свободы и необходимости, цели и средства, производительных сил и производственных отношений.

В процессе создания и функционирования сложного экономического организма возникает философская проблема соотношений — сознательного и стихийного, объективного и субъективного. По своему характеру причинно-следственные связи этих отношений объективны, т. е. не зависят от воли и сознания человека. В то же время эти связи реализуют свой субъективный характер в результате сознательного участия человека, его желаний, его действий, его мотиваций. Это крайности. Но есть вариант, где природа и человек действуют совместно. Человек сознательно использует законы природы. В земледелии, в животноводстве все делает природа, но при активном вмешательстве человека. Человек сознательно формирует определенные условия, для того чтобы получить желаемые результаты.

Сознательные процессы помогают человеку познать и использовать экономические законы. В этом случае деятельность человека есть познанная необходимость. Но сложность и опасность заключаются в том, что стихийность — и в этом вся ее необузданная сила — действует как непознанная необходимость, что приводит к тому, что эта сила может противоречить интересам человека. Так обстоит дело всякий раз, когда люди встречаются с катастрофами: землетрясением, наводнением, засухой и т. п. Однако человек сознательно может вызвать нечто, близкое к катастрофе: взрыв водородной бомбы, болезни вроде чумы, СПИДа, искусственное конструирование человека (клонирование).

Экономическое развитие по оптимальной траектории предполагает сочетание стихийного и сознательного. Гармония возникает по причине того, что слабость стихийного нейтрализуется силой сознательного, а слабость сознательного нейтрализуется силой стихийного. Сила стихийного — в тесноте и прочности причинно-следственных связей, симпатии людей на них не влияют. Слабость стихийного — в отсутствии четких, предсказуемых результатов и сроков их наступления, в значительном влиянии метода проб и ошибок. Сила сознательного — в выводах и аргументированной информации о степени прогрессивности объективных связей, о путях осознанного влияния на них с целью поставить стихию на службу человеку.

Учитывая особенность взаимодействия сознательного и стихийного, философия и экономика после долгих поисков и мучений разработали научную нишу, которая заполнялась довольно логичными представлениями об активной роли сознательного в экономической теории и хозяйственной практике. Общественное разделение труда объективно породило необходимость планирования, т. е. сознательного поддержания пропорциональности между сферами производства, отраслями, фирмами, домашними хозяйствами.

Здесь наблюдаем определенное единство сознательного и стихийного. Но вмешательство человека может нарушить баланс. Так, если человек хочет заставить производство работать по единственному варианту — директивному плану, то нельзя будет исправить ошибки директивы, и она нанесет большой ущерб экономике. Другая крайность, не менее ущербная, — если все отдать на откуп стихии, отказаться от сознательного плана, лишенного директивного характера. В этом случае рынок не выдержит социальных нагрузок и общество потеряет научно обоснованные ориентиры, без которых потери могут оказаться слишком великими.

В оптимальном варианте бизнес-план, например, сведет в единство интерес предпринимателя и интерес потребителя и сохранит гибкость, которая необходима для альтернатив в связи с изменением экономической среды.

В хозяйственном организме качественное положение в соотношении двух и более факторов зачастую определяется равновесием. В рыночной экономике это выражается в равновесной точке спроса и предложения, в равновесии цен реализуемых товаров и услуг и количества бумажных денег, необходимых для обращения в условиях равновесия. Однако и здесь не обходится без противоречий. Разные факторы роста генерируют противоположные тенденции. Пропорциональность текущего производства обусловливает равновесие между спросом и предложением. Более того, равновесие — самый экономный вариант роста.

Между тем научно-технический прогресс находит в равновесии серьезного противника, который может затормозить экономический рост и повышение эффективности производства. Обществу нужны неравновесие, волнообразные движения, которые знают равновесие только как момент. В эту «дыру» устремляется научно-технический прогресс со всеми его противоречиями и социально-экономическими неожиданностями. Постоянное несовпадение тенденций диктует необходимость ограничивать условия при решении задач на оптимальность, т. е. находить варианты, которые не имеют конкурентов по заданному критерию.

Философский арсенал методов познания обогащает экономическую науку. Использование математики в экономической теории привело к созданию экономической кибернетики и нового раздела экономики — эконометрики, которая изучает систему положений и понятий экономической теории. Она устанавливает ее границы, способы введения новых понятий и доказательства ее положений.

Экономическая теория пользуется методами познания, которые разработала философия. Это прежде всего общие принципы научного мышления. Вся совокупность познавательных средств, методов, приемов наблюдений объекта исследований, доказательств объективных процессов составляет методологию экономической науки.

С середины XX в. ученые-экономисты стали констатировать новую парадигму экономической науки. В современном философско-методологическом звучании она выражает основной постулат, вокруг которого разворачиваются все элементы познания экономики и этапов ее развития. Парадигма обеспечивает единство при использовании методов познания, делает их логически и исторически развивающимися от простого к сложному, обладающими способностями сравнения и сопоставления экономических систем во времени и в пространстве.

Еще А. Смит заметил, что система экономического хозяйствования, которую он наблюдал, есть рыночная система столкновения интересов продавцов и покупателей. Далее была высказана идея, что элементарной клеточкой рыночного механизма является товар. Однако процесс формирования парадигмы не закончился. К. Маркс построил свою систему понимания капитала как отношения вокруг трудовой теории стоимости. Маржиналистское понимание хозяйственной жизни «экономического человека» строится на противоположной парадигме: предельные оценки делают сравнимыми потребительные стоимости как полезности товара для конкретного человека.

В условиях, когда господствует ручной труд, очевидно, парадигма стоимости более соответствует объективному процессу. Интеллектуализация труда на уровне постиндустриального общества не только позволяет активизировать потребительную стоимость, но и создать теоретическую основу для аргументации прав человека, которые впервые могут рассматриваться как свойство, которым обладает каждый гражданин.

Россия переживает период перехода к рыночной экономике. Для переходной экономики целесообразно развивать экономическую теорию при использовании двух парадигм: стоимости и потребительной стоимости. Это обеспечит многосторонность, взаимное оппонирование экономических школ и, как результат, — большее обоснование теоретических позиций транзитивной экономики.

В связи с пересмотром роли и значения рынка экономическая наука России совершенствует методологию своих исследований. Ранее она слишком долго отдавала дань догмам марксизма. Хотя марксизм и заявлял о том, что его методология находится в рамках диалектического материализма, но реально ему довольно часто приходилось черпать доказательства из котла метафизики. Только она позволяла, например, считать, что развитие остановилось на Октябрьской революции, что дальше все лишь повторяется без качественных изменений, страна попала в исторический тупик с постоянно устаревающими ориентирами.

Восстановление диалектической методологии с оценкой материального и духовного для экономической теории означает создание условий, благоприятствующих восстановлению науки. Однако это процесс постепенный. Самостоятельное развитие науки о законах развития экономики на своей отечественной российской базе возможно будет не ранее преодоления кризиса и функционирования цивилизованного рынка. Теперь же экономисты вынуждены заимствовать зарубежную теорию рынка, которая несет в себе информацию о природе и механизме рыночных отношений как реакцию на проблемы и трудности экономического развития Запада. Собственной базы развития нормального российского рынка еще нет у отечественной экономической науки, поэтому не только вопросы экономической политики, но некоторые теоретические рецепты необходимо воспринимать как иллюстрацию возможного, но не необходимого.

Первые встречи с рыночной экономикой дали некоторые возможности обобщений. Однако авторы вполне отдают себе отчет в том, что цельная, завершенная философия и методология экономической науки с рыночной парадигмой еще ждут своих исследователей.