§ 2. Подчинение труда капиталу

Как мы видели выше, за юридической свободой рабочего в действительности скрывается экономическая несвобода, а от­ношение между капиталистом и рабочим есть отношение эко­номического принуждения. Это принуждение усиливается, по­лучает новые формы, оттенки, черты в ходе развития производ­ства прибавочной стоимости. Закон прибавочной стоимости подчиняет труд капиталу.

Подчинение труда капиталу сказывается в следующем. Во-первых, рабочий отделен от средств производства, а потому лишен и средств существования. Он поставлен в положение полной экономической зависимости от капиталиста, сосредото­чившего в своих руках средства производства.

Во-вторых, капитал, олицетворенный в образе капиталиста, командует над трудом в самом процессе производства. Капи­талист покупает на рынке право потреблять рабочую силу и распоряжаться ею в течение определенного времени. Он уста­навливает полный контроль над трудом, навязывает рабочему режим труда, следит за тем, чтобы рабочий интенсивно работал.

В-третьих, капиталист как хозяин средств производства и рабочей силы, принадлежащей ему в пределах оговоренного в контракте времени, полностью присваивает результаты производственного процесса — товары, созданные рабочим. Вместе с ними он присваивает прибавочный труд рабочего, воплощен­ный в прибавочной стоимости.

Формальное подчинение труда капиталу

Исторически капитал впервые подчинил себе труд в том состоянии, в каком он за­стал его при феодализме: ремесленный труд в городе, домашнюю промышлен­ность, кустарные промыслы и земледельческий труд мелкого крестьянина в деревне. Материально-техническая основа труда оставалась прежней, т.е. в отношении способов, приемов и ору­дий производства процесс труда, подчиненный капиталу, ничем не отличался первоначально от процесса труда мелких товаро­производителей. Изменилась только общественная форма организации производства: вчерашний самостоятельный крестьянин и независимый ремесленник превратились в наемных рабочих, эксплуатируемых капиталистом. Такое подчинение труда капи­талу, возникшее на базе ручного труда и ремесленных орудий, К. Маркс назвал формальным. Оно было характерным для первых стадий развития капиталистического производства.

Формальное подчинение труда капиталу предполагает та­кую ступень развития капиталистических производственных от­ношений, когда капитализм не располагает еще специфиче­скими, свойственными только ему и неизвестными прежним формациям методами повышения эксплуатации непосредствен­ного производителя на основе резкого роста производитель­ности и интенсивности труда путем использования машин. При формальном подчинении труда капиталу главным средством увеличения степени эксплуатации рабочих остается простое удлинение рабочего дня.

В условиях формального подчинения труда капиталу ра­бочий, вообще говоря, мог при известных обстоятельствах вернуться к своему прежнему занятию в качестве индивидуального производителя.

Рабочий оставался по существу тем же ремесленником, использующим ручные ремесленные орудия. Правда, мануфак­турное разделение труда создало частичного рабочего, при­способившегося к крайне узкой трудовой функции. Такому рабочему стать ремесленником, выполняющим от начала до конца все операции по изготовлению продукта, было нелегко. Но мануфактура сохраняла довольно значительную группу

искусных рабочих, мастеров своего дела, которые могли оставить капиталиста и заняться самостоятельным ремеслом.

Капиталистические предприятия были невелики, покоились они на ручном ремесленном труде, и поэтому самостоятельный ремесленник мог долгое время выдерживать конкурентную борьбу на рынке однородных товаров. Разница между индивидуальными стоимостями товаров, произведенных ремесленником и капиталистической мануфактурой, не была очень ве­лика. Да и подавляющая масса товаров, регулирующая обще­ственную стоимость, далеко не всегда приходилась на долю капиталистических предприятий.

Формальное подчинение труда капиталу сказывалось и в том, что вплоть до промышленного переворота капиталу не удавалось в широком масштабе втянуть в производство членов семьи рабочего — женщин и детей. Для этого надо было упростить производственные операции, создать технические воз­можности для вовлечения в производство работников, обладающих неболь­шой физической силой и не нуждающихся в специальной длительной подго­товке. При господстве ручного ремесленного труда такие условия отсутст­вовали.

Вместе с тем наличие формального подчинения труда капиталу свиде­тельствует о том, что капитал уже овладел процессом производства и превратился в промышленный капитал. Предшественники промышленного капитала — купеческий и ростовщический капиталы — функционировали исключительно в сфере обращения. Они эксплуатировали ремесленников и крестьян путем их ограбления в сфере рыночных и кредитных отношений и представляли собой некие переходные формы подчинения труда капиталу. При определенных условиях, в период разложения феодализма, эти капиталы, организуя мануфактуры, могли превращаться в промышленный капитал.

Реальное подчинение труда капиталу в отличие от фор­мального имело своей предпосылкой глубокие революционные изменения в материально-технической базе производства и прежде всего в технике, в орудиях труда. Реальное господство капитала над трудом предполагает утверждение господства капиталистического способа производства как особой истори­ческой формы производства. Это произошло в результате про­мышленного переворота, приведшего к подрыву ручного ремес­ленного труда, и неразрывно связано с развитием капитали­стического обобществления труда.

Капиталистическое обобществление труда

Обобществление труда и производства есть процесс развития общественного характера производительных сил. Он находит свое выражение в объединении работников на крупных предприя­тиях и в развитии системы всестороннего общественного раз­деления труда.

В результате обобществления индивидуальный процесс про­изводства превращается в общественный процесс, в котором люди сообща, совместными усилиями воздействуют на природу и преобразуют ее вещества в полезные продукты. Одним из аспектов процесса обобществления труда является простая и сложная кооперация, прямое объединение работников в од­ном и том же процессе труда или в разных, но непосредственно связанных между собой процессах труда, как это происходит, например, на одном предприятии — в мастерской, на фабрике, заводе. Другим аспектом процесса обобществления труда является развитие общественного разделения труда.

Как мы знаем, кооперация и разделение труда столь же древние формы обобществления труда, как и само производство материальных благ.

Некоторые общие черты этих форм обобществления труда и производ­ства в докапиталистических формациях сводятся к следующему.

Во-первых, кооперация труда применялась как средство увеличения про­изводительности труда исключительно вследствие неразвитости орудий труда. Она была закономерным результатом низкого уровня развития техники, вы­ражала слабость человеческого общества перед стихийными силами природы.

Во-вторых, кооперация труда покоилась на индивидуальных по своей природе и назначению орудиях производства. Одни и те же по существу ору­дия труда применялись и в индивидуальном хозяйстве крестьянина, и в ра­бовладельческой латифундии, использовавшей кооперацию рабов, и в хозяй­стве крепостного крестьянина, и на барском поле, обрабатывавшемся совмест­ным трудом крепостных. Отсюда и противоречие кооперативной формы труда тех времен: являясь формой общественного труда, она использовалась в ус­ловиях применения индивидуальных орудий. Поэтому в каждом конкретном случае крупная кооперация труда была непрочным образованием, а границы ее были узки. При феодализме кооперация труда представляла собой глав­ным образом семейную крестьянскую кооперацию.

В-третьих, общественное разделение труда в основном развивалось вне связи с кооперацией. Общественное разделение труда развивалось преиму­щественно как основа товарно-денежных отношений, рыночных связей. Зна­чение общественного разделения труда в докапиталистическую эпоху состояло в том, что оно ломало замкнутость натурального рабовладельческого и фео­дального хозяйства, закладывало фундамент общественных производствен­ных связей за пределами отдельных изолированных хозяйств, расширяло географические границы экономических связей между людьми. Поэтому об­щественное разделение было неразрывно связано с развивающейся товарной формой производства в противоположность натуральной форме рабовладель­ческого и феодального производства.

В-четвертых, общественное разделение труда оставалось все же локаль­но ограниченным. Оно чаще всего не выходило за пределы близлежащих деревень и городов. Основными товаропроизводителями были крестьяне и ре­месленники, выносившие излишки своих продуктов на местный рынок. Эти мелкие разрозненные производители изготовляли продукты, как правило, от начала до конца, совершая все необходимые операции. Крупного систематического производства товаров не было. В период расцвета феодального об­щества феодалы входили в соприкосновение с рынком лишь от случая к слу­чаю. Таким образом, в систему общественного разделения труда были в основном включены мелкие производители, не применявшие кооперации труда (за исключением семейной кооперации). Общественное разделение труда и кооперация труда существовали и развивались как бы рядом друг с другом, не проникая одно в другое, и. что особенно важно, являлись носителями по существу разных экономических отношений.

Капиталистическое производство с первых же своих шагов выступило как крупное производство, основанное на эксплуата­ции совместного труда. В систему общественного разделения труда включилась капиталистическая кооперация. Тем самым процесс обобществления труда приобрел новое качество. Теперь на рынке в роли продавца выступил капиталист, пред­ставляющий в своем лице непосредственно обобществленный труд многих рабочих. Процесс обобществления труда и про­изводства, осуществляемый товарным хозяйством, перешел в новую более высокую фазу. Выросла производительность общественного труда; на рынке появилось больше товаров.

Но дело не только в этом. Мануфактурное разделение труда оказало существенное влияние на разделение труда в обществе, развивая и расчленяя его дальше. Специализация инструментов вела к выделению самостоятельных отраслей, в которых эти инструменты изготовлялись.

Развивающийся мировой рынок и колониальная система благоприятствовали процессу дальнейшего разделения труда.

Укрупнение производства путем концентрации рабочей силы и средств производства в мануфактуре принципиально изме­нило характер частной собственности, на основе которой суще­ствовало товарное производство. Если в мелком товарном хо­зяйстве частная собственность покоилась на личном труде ре­месленников и крестьян, то в капиталистических хозяйствах, основанных на простой кооперации наемных рабочих, и в ману­фактурах частная собственность превратилась в частнокапита­листическую собственность, возрастающую за счет эксплуата­ции чужого труда: возникли капиталистические производствен­ные отношения. Они в свою очередь явились условием, содейст­вовавшим дальнейшему обобществлению труда, росту произво­дительных сил. В этот период активная роль капиталистических производственных отношений имела исключительное значение для становления капиталистического производства.

Коренных изменений в технике, в орудиях труда не было вплоть до промышленного переворота. И по этой причине капи­талистическое производство в мануфактурный период остава­лось всего лишь укладом в экономике феодального общества. Ручной инструмент и ручной труд являлись в равной мере фун­даментом как относительно крупного, основанного на коопера­ции труда капиталистического предприятия, так и индивиду­ального хозяйства мелкого производителя. Обобществление труда в форме кооперации еще не являлось, таким образом, технической необходимостью, вытекающей из самой природы средств труда. Оно возникало и развивалось лишь благодаря активной функции капиталистических производственных отно­шений. Простая кооперация и мануфактура служили в руках капиталиста средством увеличения выпуска товаров и их уде­шевления, средством повышения производительности труда за счет образующейся в кооперации и мануфактуре дополнитель­ной общественной производительной силы. Технических усло­вий для победы нового, капиталистического строя в мануфак­турный период еще не было. Это был период формального под­чинения труда капиталу.

С появлением же и распространением машин капиталистиче­ское производство получило такие средства труда, которые сами по себе исключали их использование в руках отдельного производителя. Машина является принципиально новым ору­дием. «...Кооперативный характер процесса труда, — писал К. Маркс, — становится здесь технической необходимостью, диктуемой природой самого средства труда».

В этом прежде всего и состоит революционизирующее влия­ние машины на исторические судьбы не только капиталистиче­ского производства, но и производства вообще. Появилась коо­перация машин. Внутри фабрик и заводов разделение труда между рабочими было поставлено в полную зависимость от функций самих машин. Такой зависимости разделения труда от средств труда мануфактура не знала. Именно машина явилась действительным исходным пунктом развития общественного характера производства (в полном смысле этого слова) в национальном, а потом и во всемирном масштабе.

Но концентрация массы людей на фабриках и заводах — это лишь начало и основа тех изменений, которые затем после­довали. Распространение машинного производства необычайно ускорило разделение труда в обществе, специализацию общест­венного производства. Промышленность окончательно отдели­лась от земледелия. И в промышленности, и в сельском хозяй­стве увеличилось число обособленных отраслей производства.

Продукт превратился из продукта индивидуального труда в продукт общественного труда. Если ремесленный мастер вправе был сказать, что он — единственный создатель продукта, выхо­дящего из его рук, то при крупном машинном производстве этого никто не может сказать. Технологический процесс изго­товления каждого конечного продукта протекает во многих от­раслях производства, он складывается из многих последова­тельных стадий обработки, осуществляемых на разных пред­приятиях. Приостановка работы на одних предприятиях немед­ленно отражается на других. Характеризуя это новое качество обобществления труда при капитализме, В. И. Ленин писал, что многие раздробленные процессы производства сливаются в один общественный производительный процесс.

Капиталистические отношения распространились «вглубь» и «вширь», что привело к утверждению безраздельного господ­ства капиталистического способа производства во всем об­ществе.

Крупное машинное производство уничтожило связь наем­ного рабочего с землей и с собственным хозяйством, еще имев­шуюся у мануфактурного рабочего. Возник современный фаб­рично-заводской пролетариат, лишенный средств производства и живущий исключительно за счет продажи своей рабочей силы.

Победа капитализма означала также проникновение капиталистических производственных отношений во все сферы народного хозяйства, в том числе и в сельское хозяйство. Постепенно в нем начинает применяться наемный труд сельскохозяйственных рабочих, малоземельных крестьян. Из числа зажиточных крестьян вырастает и крепнет кулак — сельский капиталист. Помешики-землевладельцы сдают свою землю в аренду капиталистам-фермерам или же сами постепенно переводят свое хозяйство на систему наемного труда, превращаясь в капиталистов.

Таким образом, капиталистическое обобществление труда представляет собой двусторонний процесс, включающий как развитие общественного характера производительных сил, так и развитие на этой основе капиталистических производственных отношений. Обобществление труда и повышение на этой основе его производительности — такова прогрессивная миссия капи­тализма. Но эту историческую задачу капитализм выполняет, преследуя свою специфическую цель — извлечение прибавочной стоимости. «С одной стороны, — отмечал К. Маркс, — капита­листический способ производства является исторической необ­ходимостью для превращения процесса труда в общественный процесс... с другой стороны, общественная форма процесса труда есть употребляемый капиталом способ выгоднее эксплуа­тировать этот процесс посредством повышения его производи­тельной силы».

Результатом капиталистического обобществления труда яви­лось реальное подчинение труда капиталу.

Реальное подчинение труда капиталу

Сущность реального подчинения труда капиталу заключается прежде всего в том, что машина делает кооперативный процесс труда технической необходимостью. Система машин не может, как правило, применяться и обслуживаться отдельным изолиро­ванным работником. Чтобы получить доступ к машинам, работ­ник должен включиться в кооперативный процесс труда на фаб­рике, но фабрику при капитализме может построить и пустить в ход лишь тот, кто располагает капиталом, причем капиталом достаточной величины. Следовательно, условием соединения рабочего с машиной является продажа рабочей силы капита­листу. Иного пути нет.

Кооперативная форма труда на базисе машинного производ­ства становится основной формой общественного производства при капитализме. Она позволяет высоко поднять производи­тельность труда по сравнению с индивидуальным трудом са­мостоятельного ремесленника или кустаря. В силу этого про­изводитель-одиночка не выдерживает конкурентной борьбы с крупным капиталистическим предприятием, определяющим общественно нормальные условия производства товаров, разо­ряется и переходит в число пролетариев. Разоряющиеся мелкие производители постоянно и в массовом масштабе пополняют ряды рабочего класса. Обратный же процесс превращения наемного рабочего в самостоятельного мелкого производителя по той же причине крайне затруднен. Элементы реального под­чинения труда капиталу, связанные с повышением производи­тельности труда на основе его обобществления под командой капиталиста, возникали еще на первых стадиях развития капи­тализма. Уже простая капиталистическая кооперация и ману­фактура ослабили позиции мелкого производителя на товарном рынке. Но в полной мере преимущества кооперированного тру­да сказались лишь на стадии машинной индустрии.

Реальное подчинение труда капиталу усиливается благодаря тому, что машина, применяемая капиталистом, выталкивает из процесса производства замещаемых ею рабочих. Они попадают в число безработных, лишенных средств к существованию. Без­работица — детище капиталистического машинного производ­ства. Она позволяет капиталистам покупать рабочую силу по цене ниже ее стоимости, усиливать эксплуатацию тех, кто работает, разъединять рабочих, подрывать их товарищескую со­лидарность, насаждать между ними нездоровую конкуренцию. Капитал, по выражению Маркса, превращает все средства раз­вития производства в средства подчинения и эксплуатации не­посредственного производителя.

Важнейшим моментом реального подчинения труда капи­талу является превращение наемного рабочего в придаток ма­шины.

Капиталист применяет машины как средство увеличения прибавочной стоимости. Поэтому он использует технические свойства машины так, как это выгодно ему. Вот почему в условиях господства капитала машина превра­щает рабочего в свой придаток, в придаток капитала.

Это проявляется в следующем.

а) Капиталист может установить и устанавливает крайне напряженный ритм работы машины, обрекая рабочего на изнурительный сверхинтенсивным труд. Особенно выгоден для капиталиста конвейер. Поверни рычаг — и кон­вейер ускорит свой бег. Кто недоволен — уходи с работы. Как апокалипси­ческие чудовища, машины держат рабочих в своих лапах и высасывают из

них все соки.

б) Машина, как мы видели, удлиняет рабочий день. Когда же рабочий день стал регулироваться государственным законодательством, капиталист стал принуждать рабочего к более интенсивному труду и сверхурочной

работе.

в) Машина во многих случаях ведет к деквалификации рабочих, упро­щает трудовые функции по сравнению с ручным ремеслом и, главное, при­спосабливает эти функции к работе механизма. Способности рабочего к труду ограничиваются. Он может оставить одного капиталиста и перейти к другому, но оторваться от фабрики вообще, от капитала он не может. Фабрично-за­водской рабочий уже не может стать самостоятельным мелким производи­телем. Он не владеет искусством ремесленника, требующим длительной под­готовки.

Этот элемент реального подчинения труда капиталу наблюдался уже в мануфактуре. Частичный рабочий оказывался неполноценным ремесленником в связи с его чрезмерно узкой специализацией. Но все же это была специа­лизация ручного ремесленного труда. Только машина окончательно порывает связь наемного рабочего с ремесленным трудом, окончательно подчиняет труд капиталу.

Наконец, реальное подчинение труда капиталу неразрывно связано с тем, что крупное машинное производство превратило капиталистическую промышленность в ведущую отрасль общественного производства. Большие массы людей были отор­ваны от земли и сосредоточены в промышленных городах. Ог­ромная часть трудоспособного населения оказалась в рядах на­емных рабочих в центрах непосредственного господства капи­тала. Капитал проник и в сельское хозяйство, создал капитали­стическое земледелие, основанное на применении машин и на эксплуатации наемного труда. Армия наемного труда, реально подчиненного капиталу, пополнилась за счет сельскохозяйст­венного пролетариата.

Таковы главные признаки реального господства капитала над трудом в отличие от формального подчинения труда капиталу. Однако формальное подчинение труда капиталу является не только ранней формой, из которой исторически развивается реальное подчинение труда капиталу. Оно всегда остается фун­даментом, основанием реального подчинения труда капиталу. «Это, — писал К. Маркс, — всеобщая форма всякого капитали­стического процесса производства; но это, вместе с тем, особен­ная форма наряду с развитым специфически-капиталистическим способом производства, так как последний включает в себе первую, между тем как первая вовсе не включает в себе обя­зательно последнюю».

То обстоятельство, что реальное подчинение труда капиталу покоится на формальном, сказывается в различных явлениях. Реальное подчинение труда капиталу постоянно воспроизводит, порождает вновь такие формы за­висимости труда от капитала, которые сами по себе не могут быть отнесены к формам реальной зависимости. Эти формы многообразны. Так, например, капиталистическая фабрика сохраняет и расширяет надомное производство, хотя последнее и утрачивает свое былое экономическое значение. «Кроме фабричных рабочих, мануфактурных рабочих и ремесленников, — пишет К. Маркс. — которых капитал пространственно концентрирует большими мас­сами и которыми он командует непосредственно, он с помощью невидимых нитей приводит в движение целую армию домашних рабочих, рассеянных в больших городах и в деревне»². Капитал, подобно пауку, опутывает паутиной многосторонней зависимости ремесленников и кустарей, хотя они и не являются наемными рабочими в собственном смысле слова. Ремесленники и кустари часто выполняют различные заказы крупных предпринимателей, получают от них сырье и сбывают им свои продукты, идущие на дальнейшую обработку. Капиталисты-торговцы и капиталисты-банкиры связывают мелких производи­телей, в том числе и крестьян, по рукам и ногам. Они эксплуатируют послед­них и как продавцов своих товаров, и как покупателей, и как должников, по­лучивших денежную ссуду под залог земли и обязанных выплачивать высо­кий процент, и т.д.