2.2. Абсолютная и монопольная рента

Абсолютная и монопольная рента являются результатом монополии частной собственности на землю. Последняя препятствует свободному переливу капитала в сельском хозяйстве и добывающей промышленности, где эффективность произ­водства прямо зависит от качества полезных свойств и местоположения земель­ных участков. Ведь, чтобы использовать земельный участок в качестве средства производства, предприниматель должен получить согласие на это от его собствен­ника и заключить договор аренды по поводу него. Хотя оба этих вида земельной ренты имеют одну и ту же причину, механизм их формирования различен.

Абсолютная рента. Она образуется вследствие того, что продукция сельского хозяйства и добывающей промышленности продается не по ценам производства (капитальные издержки плюс средняя прибыль), а по стоимости (капитальные издержки плюс прибавочная стоимость). Однако она возникает лишь тогда, когда стоимость по своей величине оказывается выше цены производства. Абсолютная рента на худших по плодородию и местоположению земельных участках равна разнице между стоимостью продукции и ценой производства, или между приба­вочной стоимостью и средней прибылью.

Условием образования абсолютной ренты является более низкое органическое строение капитала с : v в тех отраслях, где земля используется в качестве прямого средства производства, по сравнению с органическим строением всего общественно­го капитала. Только в этом случае стоимость продукции превышает ее цену произ­водства, а прибавочная стоимость, создаваемая в этих отраслях, — среднюю при­быль. В табл. 15.4 рассмотрено возникновение абсолютной ренты на условном при­мере с такими допущениями:

1. весь общественный капитал, авансированный в народное хозяйство, состав­ляет 900 ед. (720с + 180а), имеет органическое строение 4:1; при норме приба­вочной стоимости т.' в 100% создает стоимость совокупного общественного про­дукта в 1080 ед., которая в масштабах всего народного хозяйства совпадает с це­ной производства и обеспечивает среднюю норму прибыли в 20%;

2. в предприятия аграрного сектора и добывающей промышленности, которые применяют худшие по плодородию (богатству месторождений) и местоположению земельные участки, вложен капитал в 200 ед. (120с + 80а) с органическим строе­нием 3:2, который при норме прибавочной стоимости в 100% создает продукцию стоимостью в 280 ед.;

3. спрос и предложение на все товары одинаковы также, как и авансирован­ный капитал равен капиталистическим издержкам производства. При названных допущениях в нашем примере цена производства на продукцию предприятий сель­ского хозяйства и добывающей промышленности, использующих худшие земель­ные участки, окажется меньше ее стоимости на 40 ед. Эти 40 ед. превышения прибавочной стоимости над средней прибылью (80т - 40Р_с ) данных предприя­тий и представляют собой величину абсолютной ренты.

320

Таблица 15.4. Образование абсолютной ренты

Таким образом, она возникает только на фоне существования монополии част­ной собственности на землю, которая препятствует переливу капитала в сельское хозяйство и добывающую промышленность и соответственно их участию в форми­ровании средней нормы прибыли. В указанной сфере имеет место более низкое органическое строение капитала по сравнению со строением всего общественного капитала. Без этого абсолютная рента невозможна ни в добывающей промышлен­ности, ни в сельском хозяйстве.

Сегодня органическое строение капитала в этих отраслях, за исключением раз­вивающихся стран, не только не ниже, но даже выше, чем органическое строение всего общественного капитала. Поэтому в современных условиях (в отличие от XIX и начала XX в.) вследствие индустриализации аграрного сектора исчезло объективное условие образования абсолютной ренты, расширив сферу формирова­ния монопольной ренты.

Монопольная рента. Она первоначально возникла относительно тех земель­ных участков, которые обладали уникальными свойствами, позволявшими произ­водить на них редкие виды или сорта продукции, спрос на которые значительно превышал предложение, вследствие чего цена на них была намного выше их стои­мости. Монопольная рента в таком случае представляла собой разность между монопольно высокой ценой на такую редкую продукцию и ее стоимостью.

Но сегодня, когда в развитых странах индустриализация сельского хозяйства устранила объективное условие образования абсолютной ренты, изменилась и при­рода монопольной ренты. На наш взгляд, в настоящее время монопольная рента распространяется на любую продукцию, при создании которой используется зем­ля как прямое средство производства. Она представляет собой разность между завышенными ценами реализации такой продукции и ценами ее производства. Эта разница поддерживается как самими собственниками земли, которые, пользу -

21—3-1452

321

ясь своей монополией на нее, принуждают арендаторов выплачивать монопольную ренту и тем самым повышать цены реализуемой продукции, так и государством, стремящимся своим воздействием на ценообразование данной продукции поддер­живать экономическое положение землепользователей. Таким образом, монополь­ная рента относится теперь к любой продукции, создание которой связано с таким монополизированным общим условием производства, как земля.

Наряду с земельной рентой в экономической теории известное внимание уделяется также понятию «квази-ренты», особенно в маржинализме. Категория «квази-рента» была введена А. Маршаллом и характеризовалась им как дополнительный доход продавца такого блага, предложение которого временно (в краткосрочном периоде) ограничено. В отличие от нее рента рассматривалась в качестве дополнительного дохода продавца такого блага, предложение которого неэластично абсолютно (также и в долгосрочном периоде). Однако в современной маржиналистской теории эти понятия получили иную трактовку. Под рентой в ней понимается доход сверх того минимального уровня, который необходим, чтобы привлечь производственный фак­тор в данную сферу деятельности; под квази-рентой — доход сверх того минимального уровня, который необходим для удержания фактора в этой сфере. Другими словами, рента истолковывается современными маржиналистами в качестве излишка над сред­ними общими издержками, а квази-рента — как излишек над средними переменны­ми издержками. Исходная трактовка А. Маршаллом квази-ренты представляется более вразумительной, по меньшей мере, более определенной. Но при любой трактовке ясно, что квази-рента обусловлена известной монополией, в том числе и двусторонней.

Возьмем, к примеру, работника, приобретшего за много лет сотрудничества с одной и той же фирмой какие-то уникальные навыки. С одной стороны, на любом другом месте его квалификация и мастерство имели бы меньшую ценность, а зна­чит, и зарплата была бы ниже. С другой стороны, и фирма получает от него боль­шую отдачу, чем от любого новичка, не знакомого со спецификой ее деятельности. Работник и фирма становятся в известной мере незаменимыми друг для друга — «взаимоспециализированными». Они оказываются в условиях двусторонней мо­нополии, когда ни одному из участников нельзя найти адекватной замены на рын­ке. Отсюда возникает дополнительный чистый доход — квази-рента, которая долж­на каким-то образом делиться между ними. Но существует она лишь до тех пор, пока длится сотрудничество. Расторжение или невозобновление сделки грозит полной потерей капитала, в том числе и человеческого, воплощенного в специаль­ных активах, в частности, в особых трудовых навыках.

Это и создает почву для «вымогательства». У каждого из партнеров появляет­ся возможность шантажировать другого угрозой прервать с ним деловые отноше­ния. Например, фирма может пригрозить опытному работнику увольнением, если он не пойдет на снижение заработной платы. Цель такого вымогательства — присвое­ние всей квази-ренты или, по крайней мере, резкое увеличение своей доли в ней.

Естественно, что двусторонняя монополия формируется уже после того, как произведены инвестиции в специфические активы. Изначально и рабочему, и ком­пании, строящей завод, все равно, с кем иметь дело. У них есть выбор среди боль­шого числа примерно равноценных партнеров. «Личность» другой стороны приоб­ретает значимость лишь с началом действия договора. Только с этого момента обмен превращается из безличного в персонифицированный; и предпочтение на­чинает отдаваться именно данному контрагенту. Инвестиции в специальные акти­вы приводят к сокращению числа потенциально выгодных партнеров, ситуация перестает быть конкурентной. Превращению доконтрактной конкурентной ситуа­ции в постконтрактную неконкурентную ситуацию О. Уильямсон придает огромное значение, называя его «фундаментальной трансформацией».

322

Даже когда «вымогательство» остается только возможностью, оно оказывается сопряженным с реальными потерями. Во-первых, это сокращение прибыльных долговременных инвестиций в специфические активы. Во-вторых, это затраты, свя­занные с принятием всевозможных мер по предотвращению «вымогательства» или защите от него. Самая радикальная форма такой защиты — создание фирмы, т. е. интеграция взаимозависимых (интерспецифических) ресурсов в качестве единого объекта собственности.